Первый человек в Риме

– Думаю, девочка в полном порядке, – сказал Сулла жене. – Но прежде чем я отправлюсь в Африку, ты должна снова забеременеть и на этот раз родить мальчика.

Юлиллу очень огорчало, что она родила Сулле эту жалкую дочь – вечно скулящую, постоянно срыгивающую. Она с энтузиазмом приступила к выполнению поставленной задачи. Странно, но Юлилла перенесла свою первую беременность и рождение ребенка намного легче, чем ее сестра Юлия, хотя сама была нездорова и постоянно раздражалась. А Юлия, куда более устойчивая – и физически, и эмоционально, – вторую беременность перенесла очень тяжело.

– По крайней мере, у нас есть девочка, чтобы вовремя отдать ее замуж за нужного человека, – сказала Юлилла сестре осенью, уже зная, что опять беременна. – Надеюсь, на этот раз будет мальчик. – У нее был насморк, она чихнула, стала искать носовой платок.

Еще не оправившаяся от своего горя, Юлия вдруг осознала, что теперь испытывает куда меньше симпатии к младшей сестре. Юлия наконец поняла, почему их мать Марция мрачно говорила, что Юлилла немного тронутая. «Забавно, – подумала она, – можно вырасти рядом с кем-то и так никогда и не понять, что происходит с этим человеком…»

Юлилла быстро взрослела – не физически и даже не умственно; скорее, взрослела ее душа, и этот процесс оказался разрушительным. Голодовка в некотором смысле подточила ее. Вряд ли Юлилла теперь способна быть просто счастливой. А может быть, эта сегодняшняя Юлилла всегда скрывалась под смешками и глупостями, таилась за обворожительными девичьими проказами, которые так очаровывали остальных членов семьи.

«Хочется верить, что эту перемену все-таки вызвала болезнь, – печально подумала Юлия. – Всегда хочется найти какую-то внешнюю причину, иначе придется признать, что изъян имелся в ней от рождения…»

Единственным достоинством Юлиллы будет только ее красота – эта волшебная медово-янтарная кожа, грациозные движения, безукоризненные черты лица. Но сейчас под ее огромными глазами появились темные круги, по обеим сторонам носа пролегли глубокие морщины, уголки рта опустились. Да, Юлилла выглядела утомленной, недовольной, беспокойной. В ее голосе зазвучали жалобные нотки, она научилась тяжело вздыхать – пусть несознательно, но это сильно раздражало. Как и ее привычка сопеть.

– У тебя есть вино? – вдруг спросила она сестру.

Юлия удивленно посмотрела на Юлиллу, неприятно пораженная и в то же время недовольная собой, своей реакцией. Что за старомодное отношение к жизни! В конце концов, теперь многие женщины пьют вино, и это больше не считается признаком морального падения. Так продолжали думать только в тех кругах, которые сама Юлия находила невыносимыми и лицемерными. И все же… когда твоя младшая сестра, которой едва минуло двадцать, юная женщина, выросшая в доме Гая Юлия Цезаря, с самого утра просит у тебя вина – только вина, еще до трапезы, без присутствия мужчины, – да, это впечатляет!

– Конечно у меня есть вино, – мягко отозвалась Юлия.

– Я бы выпила немного, – сказала Юлилла.

Ей не хотелось просить. Так неприятно обнажать свою душу перед старшей, более сильной и более удачливой сестрой, заранее зная, что та не одобрит.

В эти дни Юлилла не могла выносить свою семью. Родные не интересовали ее, надоедали. Особенно ее раздражала всеми обожаемая Юлия, жена консула, быстро ставшая одной из самых уважаемых молодых матрон Рима. Юлия никогда не поступит неправильно. Довольная своей судьбой, добродетельная Юлия любит своего вечно отсутствующего Гая Мария. Образцовая жена, образцовая мать. Боги! Как скучно!

– Ты обычно пьешь вино по утрам? – спросила Юлия как можно спокойнее.

Пожатие плеч, взмах руками, горящий взгляд – о, стрела попала в цель! Но Юлилла отказывалась принимать выпад всерьез:

– Ну, Сулла пьет, и ему нравится иметь компанию.

– Сулла? Ты зовешь его вот так запросто, по когномену?

Юлилла рассмеялась:

– Ох, Юлия, ты невозможно старомодна! Конечно я зову его по когномену! Знаешь, ведь мы с ним живем не в сенате! Сейчас все люди из нашего круга зовут друг друга по прозвищам. Это – шик. Кроме того, Сулле это нравится. Он говорит, что «Луций Корнелий» заставляет его чувствовать себя так, словно ему тысяча лет!

– Тогда я действительно старомодна, – сказала Юлия, стараясь не быть слишком серьезной. Вдруг улыбка осветила ее лицо. Наверное, сейчас так ложился в помещении свет, но Юлия определенно выглядела моложе своей младшей сестры. И красивее. – Но у меня есть оправдание! У Гая Мария нет когномена!

Принесли вино. Юлилла налила себе в чашу, не обратив внимания на алебастровый графин с водой.

– Я часто думала об этом, – проговорила она и стала жадно пить. – После того как он побьет Югурту, он непременно найдет для себя какой-нибудь выразительный когномен. Нумидийский! Это следовало бы сохранить для Гая Мария!