Первый ученик

– Куда уж нам до Лисицыных, – процедил Макс. – Скажи, кто после меня должен был коснуться камня? Хотя нет, молчи. Сам угадаю – Калес. Твой братец. Ради этого вы все затеяли?

– Заткнись! Заткнись! Заткнись! – Девушка сжала кулаки. – Тебе не нужна сила. Так что же в этом такого? Что? Мой брат родился человеком! Ты не представляешь, что это такое!

– Совсем не представляем, – вставил Йан. – Калес помешанный, я всегда это знал.

– Он мечтает о черной форме. – Грош почувствовал, как в груди снова разрастается холод.

– Жаль тебя разочаровывать, но этот камень перетрогала куча псиоников. – Игрок остановился, охранник снял руку с плеча и оперся о скалу.

– Камень – подделка. – Макс тоже остановился, выпрямляясь. – Профессор хранит настоящий в хранилище.

– У меня для тебя новость, Грошев, – зло сказала Настя. – Профессор Дорогов – мой дядя. Тетя Лиита вышла замуж за псионика. Такая уж у нас семья, мы связываем жизнь с пси-специалистами. – Она фыркнула. – Камень настоящий.

– Погодите-погодите, мы что, украли реликвию Императорского дома только потому, что девчонка перечитала на ночь сказок? – не поверил Йан.

– Да идите вы, – заплакала Настя. – Если бы сила передавалась… брат… это его мечта. Была. – Она закрыла лицо руками.

– И за свои мечты вы решили расплатиться чужими жизнями, – констатировал Грош.

– Да что же это такое, – закричал Игроков и, развернувшись, швырнул силой в стену. Нервное движение, полное злости. Призрак, не приближаясь, вильнул в сторону.

Энергия скользнула за ближайший деревянный щит и вдруг вернулась обратно, словно кто-то там отбил ее ракеткой, как при игре в теннис. Все, кроме охранника, присели, избегая удара. Сработали рефлексы, они сильнее знания, что пси-сила не может причинить им вреда.

– Что за…

Макс присмотрелся к щиту и, преодолев расстояние до скалы, ухватился за доски и дернул. Дерево намертво пристало к глине. Мышцы на руках у парня вздулись, он рыкнул и выдернул щит, за которым была все та же красноватая порода или глина, а может, и смесь и того и другого.

Грошев отступил, бросая доски в воду, встряхнул руками и закрутил силу. Энергия, подчиняясь повороту ладони, закрутилась в вихрь. Все было как в тот раз. Там было что-то, оттолкнувшее силу. Совсем как древний щит. И так же, как щит, оно должно было не только отталкивать энергию, но и притягиваться к ладоням, испускавшим ее. И оно притянулось. Вылезло из пористой породы и влетело в руки Грошева. Остов грудной клетки, лишившейся нескольких ребер.

– Ого. – Игрок шагнул вперед, а Лиса, наоборот, назад.

Йан опустился на кочку и невпопад спросил:

– Не знаете, насколько можно накладывать жгут? Я ноги не чувствую.

– В теплое время года на два часа, – ответил Макс, наблюдая, как кости падают в воду и чуть поворачиваются в мутной толще.

– Что это? – прошептала Настя.

– Костяк. – Леха подцепил пальцем грудную клетку и поднял.

Грош посмотрел на дыру, во влажной глубине которой белели обломки других костей. На его глазах в воду упал кусок глины.

– Я его даже не чувствую. Ни фона, ни остаточных явлений. Ничего.

– А кого мы не чувствуем после смерти? – повернулся к другу Грош.

– Псиоников, – прошептала Лиса.

– Именно. Из чего же сделан тот древний щит?

– Или чем покрыт? – качнулся Леха.

– Пожалуй, я не хочу этого знать, – сказала Настя.

– Но я бил по призраку, а попал… – Он обернулся к Йану. – Ты уверен, что там твоя училка круги вокруг нас наворачивает? Кстати, училка? Домашняя? Серьезно? Ты что, из этих? – Он посмотрела на Лису.

– Ну… – Парень растер немеющую ногу. – Виновен. – Он развел руками. – Я не в курсе, училка или не училка, это по вашей части. Я не узнаю, кто это, пока мертвый не материализуется. Я его даже не чувствую.

– Н-да, – сказал Игрок, и они синхронно повернули головы вправо, туда, где чувствовали преследующего их призрака, парень бросил кости в воду. – Как отличить одного призрака от другого?

– По методу смерти, – ответила Лиса. – Он индивидуален, как и отпечатки пальцев.

– Мы ведь не об экспертизе говорим? Не о тесте ДНК? – Леха выпрямился.

– О проекции в мозг…

Лиса говорила что-то еще, но Макс уже не слушал. Предыдущие слова разорвались в голове подобно петардам, которые они запускали с пацанами на пустыре за домом. Слова клятвы, камень и сказки Лисы (а сказки ли?) – все выглядело чересчур нелепо, чтобы хоть кто-то принял их всерьез, поверил в ритуал с изъятием силы. Никто и не поверит.

Он застонал, теперь они будут умолять, чтобы их взяли в стиратели. И если у него и Игрокова есть шанс выкрутиться, пусть очень и очень призрачный, то у Лисицыной его нет вовсе. Она перехитрила сама себя. Или это сделал кто-то другой. Как-то уж очень удачно она нашла хроники темных веков. Он бы не удивился, если однажды утром они просто появились в туалете под рулоном бумаги.

Послышался нарастающий шум, похожий на стрекот лопастей вертолета.

– Боги. – Настя зажала себе рот руками.

Парни вскочили и, словно опомнившись, подхватили Йана и побежали.

– Боги, боги, – в такт каждому шагу повторяла Настя.

– Добазарились, они вызвали вертушки, – процедил Леха.