Песнь Демона

Скрытые, никому не видимые нити тянутся от своего начала, сердца. И продолжают свой путь, покидая нас через самый маленький пальчик на левой руке. Мизинец. Они крепко связывают нас с нитями и сердцами других людей. Кто связан нитью, тот связан самой судьбой. Встречи никогда не бывают случайны. Нити могут путаться, но со временем, если вам суждено, вы встретите людей, с которыми будете связаны судьбой.

Никто не видит скрытых нитей, кроме меня. Если я одновременно коснусь всех людей нашей деревни, то увижу, как тонкие красные нити оплетают всю нашу деревню и близлежащие территории. Они будут похожи на паутину, которую долго и усердно ткал паук. Стоило мне лишь на секунду прикоснуться к оголенному участку тела, будь то рукопожатие или соприкосновение в толпе, как красные нити разбегались в разные стороны. От одного человека они могут исходить десятками и распространяются на большее расстояние.

Будучи совсем малышкой, я впервые увидела нити. Этот момент я помню по сей день, во всех красках. Мама прижала меня к своей груди, и в этот миг у нее за спиной появился сияющий золотой жгут. Он тянулся далеко за пределы нашего дома. Другая, красная и совсем тонкая нить была привязана к стоящему рядом отцу. Самая яркая и крепкая принадлежала мне.

Немного повзрослев, я пару раз спрашивала у мамы, кому принадлежала золотая нить. Она рассказывала мне о далеком друге, спасшей ее от нападения агрессивных волков в лесах королевства. В эти моменты ее прекрасное лицо приобретало не знакомые мне черты. Темные глаза становились остекленевшими, алые тонкие губы побелели и вытянулись в струнку. Сердце сжималось в кулак от одного такого ее вида. Более я никогда не задавала ей таких вопросов.

Почему я их вижу? Никто не знает. В нашем роду никогда не было магов. Это считалось необычайной редкостью иметь сверхъестественные способности. О тех, кому «посчастливилось» родиться с такими «умениями», специально обученные королевские ищейки тотчас узнавали. Детьми их отрывали от матерей и отправляли на службу королю Колльсвейну. Мама и мой названный брат Бен знали о моем «таланте». Отец – наоборот. Он был законопослушным, преданным подданным короля. Если бы отец знал, меня бы давным-давно оторвали от семьи.

Я лежала на соломенной подстилке в сарае и думала об этом. Прикрыв веки и закинув ногу на ногу, я гоняла в зубах сухую соломинку.

– Кинния! Живо иди сюда, – внезапно взревел мужской голос. Он выдернул меня из нахлынувших воспоминаний. – Ну сколько можно?

От неожиданности я подскочила. Куры, ходившее рядом со мной, недовольно закудахтали. Мое полное имя… я его не очень жаловала. Это было позволительно только отцу когда-то. Кому принадлежал этот нахальный вопль, я прекрасно знала и сейчас была твердо намерена надрать ему задницу.

– Дурень, – выругавшись себе под нос, я встала с подстилки и направилась в сторону недовольного голоса старшего брата Бенджиро. С силой толкнула тяжелую дверь, и меня сразу же ослепил яркий свет весеннего солнышка. Я сощурилась и непроизвольно подняла руку, прикрыв глаза. Постепенно привыкая к свету, я сердито взглянула на брата. Он стоял в десяти шагах от меня возле боевого манекена, крутя деревянный меч в руках.

На нем была свободная черная рубаха и такие же черные штаны. На лице читалось недовольство. Я нехотя направилась к нему, заведомо зная, что он начнет мне докучать своими недовольными вопросами.

– Дорогая Кинния, – театрально начал он, – сначала ты со слезами на глазах просишь меня обучить искусству владения мечом, а после лениво отсиживаешься на своей пятой точке в сарае для скотины. Ты предпочитаешь компанию кур и свиней – мне? – его глаза сузились в маленькую щелку, брови грозно спустились на переносицу.

– У меня складывается такое впечатление, будто ты намеренно всю ночь речь заучивал лишь для того, чтобы отчитать меня. Насколько я помню, это ТЫ предпочитаешь компанию кур и свиней. Разве не так? – сверкнув глазами, произнесла я. – Бенджиро, не нужно называть меня полным именем, ты же знаешь, что я и без меча способна уложить тебя на лопатки, – его губы растянулись в хищной улыбке. – И, по-моему, ты нарочно привлекаешь к себе внимание, разве нет? – кивнув в сторону проходящих мимо нашего дома двух девушек. Одна светловолосая, другая рыженькая. Обе довольно симпатичные, но не более. Нити Бена тянулись далеко за пределы королевства. Но две оставались в родной деревне. Одна принадлежала мне, вторая – Марте. Светловолосая, она часто приходила к нам, когда Бена не было дома. Беря меня за руки, словно давнюю подругу, Марта постоянно расспрашивала о брате. Одна красная нить тянулась ко мне, вторая – и так понятно к кому. Ее частые приходы очень походили на сватовство. Но я не препятствовала, и, похоже, Бен тоже проявлял к ней интерес.