Песнь Кваркозверя

– А что там насчет остальных наших?

Лорд Главный Советник глубоко вздохнул и ответил:

– Кроме того, я обязан немедленно освободить братьев Прайсов, с которых уже сняты все обвинения. На меня возложена обязанность представить Его Величеству полный и правдивый отчет о ваших деяниях. Я собираюсь войти к королю с предложением о предоставлении поста Придворного Мистика чародею, которого выберет «Казам». От себя добавлю, что, много лет зная короля, предвижу вручение правительственных наград, и немалых. Отважусь предположить, что они будут очень большими и очень блестящими.

– Есть идея получше, – сказал умница Мубин. – Не надо нам ни поста при дворе, ни ваших медалей. Лучше дайте нам независимость, чтобы мы могли претворять в жизнь заветы Великого Замбини и использовать магию на благо всего человечества. Меняем королевские милости на обычную справедливость!

– Тогда я прослежу, чтобы вы ее получили.

– Да уж, пожалуйста. И не забывайте: ребята мы резкие. Можем очень невежливо отреагировать на обман…

– И еще нам необходима неприкосновенность, – добавила я, вспомнив о тоннах бумаги, которые ежедневно приходилось ворочать. – В смысле, не должно быть никаких преследований за сегодняшние заклинания, кто бы их ни творил.

Лорд Тэнбери был не в том положении, чтобы настаивать и торговаться. Сегодня мы могли розового слона у него потребовать. И, что интересно, получили бы его.

– Можете на это рассчитывать, – сказал он, поклонился и отбыл.

Мы еще постояли на берегу, раздумывая, что делать дальше. Бликс мог теперь находиться практически где угодно. Хотя его и объявили в розыск по всей стране, вряд ли он так просто позволит себя найти. Чародеи, сравнимые по могуществу с Бликсом, очень здорово умеют скрываться…

– Может, перекусим пойдем? – объявила я жизнерадостно. – Некогда Великолепная Бу, не желаете ли присоединиться?

Для начала она ворчливо отказалась. Пришлось напомнить ей, что благодаря нам она стала на шаг ближе к откровениям Кворума Кваркозверей. Тогда она мрачно пожала плечами и отправилась с нами, заставив поклясться, что в ее присутствии мы не упомянем о магии.

Наконец-то обед!

Прилив здорово потрепал всех колдунов. Большинство отделалось синяками на пальцах и внезапно вылезшими бородавками, но кое-кому досталось покруче. Самым щадящим воздействием шального заклятия было мигрировавшее ухо,[52] а хуже всех пришлось Франческе Дервент: последующие две недели она провела в облике трески. Она, конечно, полностью выздоровела, хотя и сохранила привычку временами широко разевать рот. И глаза, самую чуточку расползшиеся для удобства по сторонам головы.

Еще не войдя в банкетный зал Башен Замбини, мы ощутили дух радостного волнения. Нас встретили громом аплодисментов, а Мубин и Патрик удостоились овации стоя. Оба сегодня проявили себя как высококлассные колдуны. Управившись с невероятными энергиями, они умудрились при этом почти ничего не повредить, во всяком случае, непоправимо.[53]

Нашим пенсионерам сегодня впервые за много десятилетий пришлось заниматься воистину практической магией за пределами Башен. Почти все они сразу узнали Некогда Великолепную Бу. Вначале она смотрела исподлобья и пыталась угрюмо отмалчиваться, но затем стала отвечать – вполне односложно, но спасибо и на том. Все шаг вперед. Я знала, что никогда не смогу убедить ее переехать к нам, в Башни Замбини, но на магозоологическую экспертизу в будущем можно будет рассчитывать.

Братья Прайсы явились как раз к пудингу. Их только что выпустили из тюрьмы, и они желали знать, как все разрешилось. Бу сразу насела на них и потребовала ответа – не пострадал ли от их взрывов в Кебрии какой-нибудь кваркозверь. О своей тогдашней работе Прайсы до сих пор предпочитали не распространяться, но дружно заверили Бу, что кваркозверям не было причинено никакого вреда.

– Тогда живите, – буркнула Бу.

– Кварк, – с облегчением высказался Кваркозверь.

Потом с речью выступил волшебник Мубин. Он в таких лестных выражениях охарактеризовал мою роль в событиях, что я густо покраснела и уже подумывала, а не нырнуть ли под стол. Мубин не забыл воздать должное Тайгеру с Перкинсом и предложил почтить память Преходящего Лося минутой молчания, а потом поздравил с возвращением моего Кваркозверя.

И тогда-то, можете себе представить, в дверях банкетного зала нарисовалась Саманта Флинт! Все замолчали и повернулись в сторону входа. Вид у Саманты был зареванный и несчастный. Что самое скверное, вблизи она выглядела столь же невероятно смазливой, что и на расстоянии.

– Что уставился? Не можешь глаз отвести? – спросила я Перкинса.

– Да нет, – как-то неубедительно ответил молодой колдун. – Просто не ожидал ее здесь увидеть.

Саманту, ясен пень, пригласили к столу и пододвинули угощение, не забыв извиниться за общепитовское качество.

– Простите меня, – шмыгая носом, проговорила она. – Мне просто некуда было больше идти…

– Ну, ну, не плачь, – сказал Мубин, подавая ей чистый платок.