Песнь одиноких китов на частоте 52 Гц

Сначала я не понимала, что со мной произошло, но постепенно воспоминания вернулись. Получив стулом по голове, я упала. К счастью, на висок наложили всего несколько швов, несмотря на то что столовая, похоже, оказалась залита кровью.

– Мне говорили, что из ран на голове вытекает жутко много крови. Ох, но больно все-таки!

Видимо, я еще и неудачно упала – кроме головы, болело все тело. Я нахмурилась, но Михару сказала:

– Вроде ушибы есть, но переломов нет.

– Ну, тогда ладно. Но ты-то почему здесь?

– Ты о чем?! Сама ведь указала мой номер для связи при несчастных случаях.

Точно, когда я поступала на работу, дала номер мобильного телефона Михару для связи в чрезвычайных ситуациях. Совершенно об этом забыла.

– Действительно. Прости, столько хлопот тебе доставила.

– Никаких проблем! Ой, схожу за медсестрой. Она велела позвать ее, когда ты очнешься.

С облегчением на лице Михару вышла из палаты, а вместо нее вошел Тикара. Похоже, он не знал, что я уже очнулась. Увидев меня, мужчина поклонился с испуганным видом:

– Прости! Я совсем не подумал о том, что кто-то будет стоять сзади! Прости, пожалуйста.

– Это ведь не ваша вина. Те ребята часто ссорятся – наверное, кровь слишком горячая.

Услышав мои слова, Тикара поднял голову.

– Велите им в наказание пойти сдать кровь. Опять же, кому-нибудь это пригодится, – пошутила я, и Тикара рассмеялся. Когда он смеялся, все лицо у него морщилось, а у меня вдруг гулко стукнуло сердце.

– Отлично, тогда вызову спецмашину для доноров в компанию.

– А что, хорошая мысль.

– И назначу негодникам норму по литру на каждого.

Я слышала, что он прямой и откровенный человек, – и правда, с ним оказалось очень легко общаться. Пока мы хохотали, вернулась Михару с медсестрой, и та объяснила, что сейчас придет врач, чтобы рассказать про мое состояние.

– Кико, я буду снаружи. Надо позвонить – Ан волнуется.

– Да, спасибо. Извини за хлопоты.

Михару поклонилась Тикаре и вышла из палаты. Тикара посмотрел ей вслед и спросил:

– Это твоя сестра?

– Подруга. По некоторым причинам у меня нет родных, на которых я могла бы положиться. Так что…

– Хм. Ясно.

После этого пришел врач и объяснил, что двое суток мне нужно сохранять покой, а потом надо будет снять швы. Он разрешил уехать домой, так что я вздохнула с облегчением.

– Значит, до конца недели можешь отдыхать. Это производственная травма, так что волноваться тебе не о чем. Только извини, у меня встреча назначена, должен идти. Еще позвоню. – С этими словами Тикара поспешно ушел.

Я в сопровождении Михару вернулась домой, а вечером примчался Ан. Увидев мою обмотанную бинтами голову, он изменился в лице.

– Ты как? Точно нормально?

– Это только выглядит страшно. К тому же Михару пообещала переночевать у меня на всякий случай, так что все в порядке. – Я улыбнулась, и Ан, будто потеряв последние силы, тяжело сел.

– Я так волновался! Это ж надо – швырнуть в девочку стулом! Что за люди!

– Да я просто оказалась у стула на пути. А вот то, что мне пива нельзя, пока не заживет, это ужасно. Врач запретил, – приуныла я, пожав плечами. Ан ласково ответил:

– Лишь бы выздоровела! Налью, сколько захочешь.

Оглядев мою комнату, он прищурился.

– А я ведь впервые у тебя, Кинако.

– Да и ко мне впервые пришел мужчина! Пожалуй, теперь буду приглашать не только тебя, – бездумно сказала я, и Ан хихикнул:

– Так, значит, да?

Когда после больничного я вышла на работу, у ворот меня встречали Тикара и двое подравшихся ребят.

– Какая странная встреча! – заметила я, и негодники, опередив менеджера, одновременно поклонились:

– Прости, пожалуйста. Мы уж думали, нас уволят. Но господин Ниина сказал, что ты его отговорила – мол, это уж слишком.

– Да не то чтобы отговорила…

Пока я сидела дома, мне позвонил Тикара и спросил моего мнения по поводу наказания для ребят: «Не страшно быть с ними в одной группе? Могу перевести их с производства на погрузку, могу выгнать – отправить на другой завод, к моему знакомому».

– Ничего не надо. Они мне приносили всякие конфетки, которые выигрывали в автоматах, так что я им должна.

Услышав это, Тикара громко расхохотался. У меня даже в ухе зазвенело, но его смех не показался мне неприятным.

– Если чувствуете себя обязанными, и дальше приносите конфетки.

– В следующий раз подарим тебе «Годиву».

– Ха-ха-ха! Нет уж, дорогим шоколадом и объесться недолго.

Тикара с улыбкой смотрел, как мы перешучиваемся. И на следующий день большую коробку шоколада «Годива» принес мне именно он.

– Что это?

– Хотел увидеть, как ты обрадуешься.

Тикара с интересом смотрел, как я размышляю над дорогущей коробкой.

– Хотел увидеть на твоем лице чистую, искреннюю радость. Ну, улыбнись!

Рана у меня на виске вспухла, образовав рубец в четыре сантиметра, и врач предупредил, что может остаться шрам. Я прятала рубец под волосами, но он периодически проглядывал, и коллеги, знавшие, в чем дело, жалели меня: «Бедняжка, как девочке с таким жить». Возможно, Тикара чувствовал свою вину, и, хотя он был в случившемся совсем не виноват, меня восхитил такой способ извиняться, и я улыбнулась.

– Съем все, пусть даже объемся. Большое спасибо.

Мужчина кивнул: