Песнь Серебряного моря

– Вы можете называть Юг как хотите, но эта земля помнит своё истинное имя, Литей, – пожала плечами Экталана. – Даргкар – это Каран Гелан, Гиблая земля, земля Гелана. Гелана Чёрного. Слышал о нём?

– Да, королева Мара рассказывала, – кивнул Литей.

– И мне отец не раз говорил. Эта земля веками пропитывалась ненавистью, кровью и чёрной магией. Во время Великой Битвы мой отец и князь Лиарин разрушили магический кристалл, который питал колдовскую силу чародеев Каран Гелана. Правители дали этой земле другое имя и новую судьбу, но она по-прежнему остаётся Гиблой. Не обижайся, Литей, но у нас говорят: «Юг не родит ничего хорошего». Потому и сейчас пожар войны начинается там. Не может эта земля дать ничего доброго. Даже правители Юга несчастливы. Сколькие погибли молодыми или наоборот пережили своих детей! Тёмные земли достались тебе во владения, принц Литей. Да и будешь ли ты править ими, я не знаю. Война всегда меняет королей…

– Да о какой войне речь? Нет ведь никакой войны! – изумился Литей.

Странно, но, оказавшись здесь, он чувствовал себя не просто глупым мальчишкой, а самым настоящим дураком. Все здесь знали больше него самого. Даже эта удивительная, прекрасная, сияющая, как звёздочка, девчонка. Ей бы мечтать о любви и прекрасных принцах, болтать о новых платьях и украшениях, а она рассуждала о войне, с видом мудрого старца терпеливо объясняла ему, Литею, то, что для неё самой являлось очевидной истиной.

– Как это нет? А Юг? Я видела! – возразила Экталана.

– Так ведь там не война, так… беспорядки… – развёл руками Литей.

Экталана поглядела на него так, что принцу стало не по себе. Кажется, он даже покраснел со стыда.

– Беспорядки? – воскликнула Экталана. – А что такое беспорядки, по-твоему? Ведь это и есть хэос!

– Что значит хэос? – тихо переспросил Литей.

– Хэос значит война, – уже спокойнее пояснила девушка. – Это значит гибель и огонь, пожары и убийства. Это значит кровь и выжженные леса. Пустые деревни и убитые дети. Вот, что такое хэос! Вот, что надвигается на нас. Вот, о чём говорят королева Мара и мой отец. Они хотят предотвратить это, ибо уже видели, что есть война. И я вижу, каждый день вижу, снова и снова. Страшные картины войны, от которых кровь леденеет в жилах. Мой народ зовёт меня Гиланэль – Госпожа Скорби. И это воистину так! Трудно не лить слёз от тоски, когда видишь, что ждёт твой народ. Война – это скорбь. И она надвигается, ещё более жестокая, чем война с Каран Геланом, и более гибельная, и смертоносная, чем Великая Битва.

Столько боли было в её словах, а в глазах горело такое отчаяние, что Литею непреодолимо захотелось обнять княжну, прижать к сердцу и не отпускать, хотелось утешить, обогреть, унять её тревогу. Но он не посмел, хоть душа и сжималась от жалости и любви.

– Да, это будет страшная война, – кивнула Экталана собственным мыслям. – Тогда у эльфов и людей был один общий враг – чародей Катарас. А теперь… нет врагов, и все враги. Теперь эльфы и люди очутились по разные стороны. Больше мы – не союзники. Эта война против эльфов. Теперь мы должны стать врагами. Понимаешь ты, принц Литей, что происходит? Даже мы с тобой можем стать врагами, потому что я – эльф, а ты – человек.

Да, теперь он всё понимал. Вернее, ничего не понимал. Кому и зачем нужна эта война?

Вот у них, в Ринайграде, никому бы в голову не пришло устраивать такую войну. Какая может быть война между двумя расами, если страной правит полукровка, королева Лейндейла – человек, а её муж – эльф? Глупо. Воистину, глупость невообразимая!

Страшная глупость.

Потому что такая вот глупость может быть очень опасной. Она может погубить многие жизни. Ведь кому-то она придётся по душе.

Многое теперь открылось Литею. Он понял, почему случайная разбойничья стрела метила именно в госпожу Мару. Понял, почему та старалась не заострять на этом внимания. Понял, почему король Киралейн и князь Лиарин всё не возвращались домой с Юга.

И, только осознав всё это, Литей постиг смысл последних слов Экталаны, страшных слов…

– Нет! – встрепенулся Дарген. От волнения он забыл смущение и схватил её руку, заглянул прямо в бирюзовую бездну глаз. – Нет, мы никогда не будем врагами! Я НИКОГДА НЕ БУДУ ВРАГОМ ТЕБЕ! Я буду верен тебе, как рыцарь, как слуга. Пусть будет война, пусть ненависть сожрёт сердца моего народа и твоего народа, даже тогда я не стану врагом тебе!

– Но тогда тебе придётся стать врагом твоего народа, – печально улыбнулась Экталана.– Тебе всё равно придётся делать выбор, Литей. И, если ты останешься другом эльфов, тебе придётся отречься от людей, стать предателем, пойти против своих. Это страшный выбор, Литей. И я не желаю тебе такого пути. Ведь пока мы друзья, а такого и врагу не пожелаешь!

***

– Ну, что ж, теперь можно поговорить о делах, – рассудила Мара Джалина.

– Зачем ты их отослала? – спросил Великий князь. – Они уже не дети, Эрсель. К чему скрывать от них то, что они всё равно узнают?