Песни южных славян

Как затеял пир Филипп Мадьярин,Чтоб просватать деву Соколину,Семь десятков королей позвал он,Восемьдесят пригласил он банов,[236]Пригласил на трапезу по чести,Не был зван лишь Королевич Марко:Коль приедет Королевич Марко,Он приедет с Груей, малым сыном.Марко пьет вино неутомимо,Ну, а Груя много пьет ракии,От ракии он заводит ссоры,Как придут они на двор к Филиппу,Как приедут, вмиг затеют ссору,Королевский пир они расстроят.Есть у Марка милая сестрица,Молодая Лева-самодива,Прилетела Лева в дом Филиппа,Услыхала: восемьдесят банов,Семь десятков королей с ФилиппомПьют, едят и только молят бога,Чтоб про то не ведал буйный Марко.Записала Лева-самодиваСладкие слова гостей в застолье,Отослала Марку эти речи.Белое письмо слетело к МаркуДа легло на правое колено,Ужинает Марко и читает.Увидал то Груя, подивился,Мягко Марку говорит дитятя:«Что же ты, мил батюшка, читаешьБелое письмо, а стынет ужин?Что же в нем написано такое?»Марко тихо Груе отвечает:«Ой же, Груя, милое дитятя,Коль спросил, скажу тебе по правде:Ведь устроил пир Филипп Мадьярин,Чтоб просватать деву Соколину,Семь десятков королей позвал он,Восемьдесят пригласил он банов,Не позвал лишь нас с тобою, сыне,Оттого что мы с тобой охальны,Только явимся на пир веселый,Вмиг расстроим царское застолье,Посрамим Мадьярина Филиппа.Как о том прослышала сестрица,Написала белое письмо мне».Груя тихо батюшке промолвил:«Что ж, давай незваными поедем!»И седлать коней они вскочили.Шарка верного седлает Марко,Груя же выводит Газибара.Сели в седла добрых два юнака,И промолвил Королевич Марко:«Ой же, Груя, малое дитятя,Что ж не взял фонарь ты золоченый?

Мы б его на трапезу ФилиппуПривезли, чтоб днем сиял и ночью!»Повернул коня тут малый Груя,Чтобы взять светильник золоченый,Но опять ему промолвил Марко:«Груя, лучше ты не возвращайся,Коль вернешься, нам пути не будет».Ровными дорогами помчалисьИ подъехали к двору Филиппа,А самшит-ворота на запоре.Тут пришпорил Груя Газибара,Птицей взмыл с конем по-над стеною,Отворил Филипповы ворота,Чтобы въехал Королевич Марко.Гости, видя это, подивились,Но никто из них не потеснился,Не пошевельнулся дать им место.Марка с Груей встретил сам Мадьярин:«Марко-побратим, будь добрым гостем!»И хотел вести коней в конюшню,Но промолвил Королевич мягко:«Ой же, побратим Филипп Мадьярин,Ты не тронь коней моих горячих,Эти кони сами разомнутся,А скажи, где у тебя светильник,Чтоб горел на трапезе веселой,Чтобы тешил семь десятков славныхКоролей да восемьдесят банов?»Не смутился тем Филипп Мадьярин,И пошел он в новые покои,Нарядил он деву Соколину,Разубрал ее во чисто злато.На ее девичьи белы пальцыПерстни он надел перевитые,А в перстнях горели самоцветы,Дал ей чашу серебра литогоИ к гостям во двор невесту вывел,Чтоб служила королям и банам,Подносила им вино по чину.Марко за столом уселся с краю,Обнял Грую, малого дитятю,Посадил на правое колено.Принял Марко чашу Соколины,Красное вино до донца выпил,Чашу девушке вернул обратно.Тут черед и Груе был бы выпить,Поднесла и Груе Соколина,Поднесла наполненную чашу,Но не принял Груя этой чаши,А схватил он девушку за ручку,Стиснул белые девичьи пальцы,Разломал на белых пальцах перстни,Наземь покатились самоцветы.Груя их — хватать, в карманы прятатьИ увидел то Филипп Мадьярин:«Ой вы, гости, восемьдесят банов,

Видите ль, с чего ведется ссора?»Посмотрели восемьдесят банов,Семь десятков королей взглянули,Отвечают восемьдесят банов:«Ой же, славный Королевич Марко,Разве тот юнак, кто деву мучит,Кто за правую хватает рукуДа ломает на белых пальцах перстни?Ну-ка, Груя, коли впрямь юнак ты,Коль юнак да из юнаков первый,Три реки переплыви великих,Одолей и Саву и Мораву,Одолей Дунай наш тихий, белый,Поезжай-ка в Кара-Влашску землю,В царский сад валашский поезжай-ка,Там увидишь древо кефарично,[237]Древо светит, словно месяц ясный,Листья светят, словно ясны звезды,Золотых три яблока — повыше,Светят яблоки, что солнце в небе.Ты сорви три яблока с вершины,Привези в Филиппово застолье,Для закуски яблоки разрежем,Будем есть и запивать ракией,Ты ж получишь деву Соколину».Как услышал Груя эти речи,Отпустил он деву Соколину,Отпустил и на ноги вскочил он,Стал седлать поспешно Газибара.Увидал то Королевич Марко,Тихо сыну милому промолвил:«Ой же, Груя, малое дитятя,Ты бы здесь оставил Газибара,Больно норовист он, необъезжен,Да и ты лишь кой-чему обучен, —Как вам с ним осилить можно реки?А возьми-ка ты отцова Шарка,Он-то знает, где на реках броды,Лишь вчера он прискакал оттуда».Груя милого отца послушал,Газибара на дворе оставил,Шарка оседлал себе в дорогу.Мигом на коня вскочил дитятяИ по ровным поскакал дорогам,Три реки великих переплыл онДа поехал в землю Кара-Влашску,В царские сады на Шарке въехал.Там увидел древо кефарично.Жалко Груе яблоки срывати,Он поближе к дереву подъехал,Ухватил его за середину,Раскачал и вырвал вместе с корнем,Вскинул на плечо, как будто палку.А ведь было древо самодивским,Выскочили из корней древесных,

Выскочили аж три лами-сучки,Первая из них сказала Груе:«Ой же, Груя, малое дитятя,Ты оставь нам древо кефарично,Дам казну несчетную за древо».Тихо Груя чудищу промолвил:«Я и сам такой казной владею,Древо кефарично — подороже».А вторая ламя так сказала:«Ты оставь нам древо кефарично,Дам тебе бесценных я каменьев».Тихо Груя чудищу промолвил:«Ой же ты, вторая ламя-сучка,У меня каменьев тех — без счету,Древо кефарично — подороже».Третья ламя так тогда сказала:«Ты помедли, малое дитятя,Дам тебе я деву Соколину».Был же малый Груя неразумен,Больно девой завладеть спешил он,Доброго коня остановил он,Догнала его тут ламя-сучка,Проглотила Шарка ламя-сучка.Конь промолвил Груе по-албански:[238]«Ой же, Груя, Груя неразумный,Что глядишь, зачем дивишься чуду?Посрамили мы с тобою Марка!Сунь-ка руку в седельную сумку,Отыщи зубчатые в ней шпоры,На юнацкие надень их ногиДа разрежь меня по частым ребрам,Кожу накромсай мою на лапти,Чтоб пронять меня до белых легких,Чтоб заныло ретивое сердце,Чтоб я вспомнил годы молодые,Выскочил из пасти лами-сучки.С доброго коня ты спрыгни, Груя,Размахнися палицей тяжелойДа прибей всех трех проклятых чудищ,К конскому хвосту их привяжи ты!»Груя верного коня послушал,Сунул руку в седельную сумку,Отыскал зубчатые в ней шпоры,Привязал к ногам своим юнацким,Резал он коня по частым ребрам,Накромсал полосочек на лапти,Больно стало ретивому сердцу,Вспомнил Шарко годы молодые,Выскочил-таки из ламьей пасти!Ухнул Груя палицей тяжелойДа прибил всех трех проклятых чудищ,К конскому хвосту их привязал он,Древо вскинул на крутые плечи,Переплыл он три реки великих,А как въехал в ровную долину,Только пыль взметнулась на дорогах!

Семь десятков королей пируют,Пьют, едят и восемьдесят банов,Пьют, над Марком, как один, смеются:«Разве веришь, Королевич Марко,Разве веришь, что приедет Груя,Золотых три яблока положит,Чтобы взять вам деву Соколину?Самодивское ведь это древо,Там в корнях сидят три лами-сучки,Съели сучки малого дитятю».Марко Королевич так ответил:«Ешьте, пейте, короли и баны,Пейте, ешьте, короли и баны,Груя, точно, малое дитятя,Но оно — от Маркового корня,Груя обязательно вернется,Золотых три яблока вам бросит,Увезем мы деву Соколину».Не успел ту речь закончить Марко,Груя малый ко двору подъехал.Говорит тогда Филипп Мадьярин:«Ты скажи-ка малому дитяти,Пусть во двор не тащит клятых сучек;На сносях сидят тут королевы,Как бы им не выкинуть детишек».[239]Марко сделал, как сказал Мадьярин,Встретил Грую, малого дитятю,И промолвил Королевич Марко:«Ой же, Груя, малое дитятя,Ты оставь-ка этих ламей-сучек,Привяжи снаружи их к воротам,Да внеси-ка древо кефарично,Посреди двора его посадишь».Семь десятков королей взглянули,Поглядели восемьдесят банов,Удивились, на ноги схватились,Добрые слова возговорили:«Знали мы про древо кефарично,Ведали, да только не видали,Дожили — и увидали древо,Достается дева Соколина,Достается малому дитяти,Пусть ее он любит на здоровье!»Тихо Груя тут промолвил слово:«Ой же ты, Филипп Мадьярин славный,Пусть взрастает древо кефарично,Пусть растет до будущего года.Если бог пошлет, родит мне дева,Спородит мне дева Соколина,Спородит мне доброго сыночка.Мы тогда приедем к деду в гости,К древу дивному привяжем люльку,Покачаем нашего сыночка,Сядем мы в тени под этим древом,Сядем мы с Мадьярином Филиппом,И подаст нам дева Соколина,И подаст вина нам и ракии».