Песни хищных птиц

У Сейлан был выбор, она могла поддаться и обернуться или продолжить рассматривать резьбу на двери. Одна из худших черт Сивиза не в том, что он не оставляет тебе выхода. О нет. Но ты либо играешь по его правилам, либо чувствуешь себя дураком. Подчинение ему – осознанный выбор, никак иначе.

Пообещав себе, что обязательно отыграется за это позже, Сейлан повернула стул боком к столу. Сивиз наградил ее улыбкой. Но глаз она не затронула, они остались темными, холодными и синими.

«Лучше бы в них было побольше зеленого», – подумала Сейлан. Это обычно свидетельствовало о хорошем расположении духа брата. Сейлан тут же одернула себя. Какое ей дело до его настроения?

– Видишь, Сей, я исполняю твои желания, ты же в ответ ни во что не ставишь мои просьбы. – Голос его был мягким и тихим. Так вынимают кинжал из ножен, беззвучно, без лишней спешки, чтобы жертва не услышала, не успела даже испугаться.

– Если ты о Нарро, то он сам виноват, – отрезала она.

– Виноват в том, что у него есть свобода воли?

Сейлан подавила желание раздосадованно поморщиться. Сивиз вечно превращал ее в какую-то злодейку.

– Ты сам оставил мне Нарро. Значит, я могу делать с ним все, что посчитаю нужным.

– Он не твоя игрушка, Сей. Более того, некоторые игры еще и запрещены международным правом.

По спине пробежал холодок. Жестокое обращение со слугами? Он ведь не может обвинить ее в этом! Метка рода – безобидное заклинание, а то, что Лейси связала этого недрэ… Сивиз не сможет этого доказать!

«Будь честна с собой, он может все что угодно».

– Я позвала тебя не затем, чтобы говорить об этом.

– Я сказал, что готов говорить, но не сказал, что говорить мы будем о том, о чем ты хочешь. Вернее, о том, о чем хочет мама.

Сейлан собралась возразить, но Сивиз прервал ее жестом.

– Даже не пытайся. Я знаю, что она верит, будто я что-то задумал против нее, но не понимает что. Именно это она и хочет узнать с твоей помощью. Но у тебя ничего не выйдет.

– То есть ты все-таки что-то замышляешь?

– Я всегда что-то замышляю. Я так устроен и не могу иначе, тебе ли не знать, – он пожал плечом. Расслабленный жест, как и вся поза – спиной оперся о стену, одну ногу забросил на подоконник, другую спустил вниз. Но все это обманчиво. По его глазам Сейлан видела, что буря еще только надвигается.

Она понимала, что зря поставила метку рода на Нарро. Сивиз не любил, когда кто-то трогает его вещи. Но от одной мысли, что она смогла вывести его из себя, на душе становилось лучше.

– Я здесь вовсе не ради тебя, Си, – Сейлан улыбнулась спокойно и уверенно. В конце концов, она врала лишь наполовину. – И я могу рассказать зачем, но только если ты сделаешь то же самое.

Си едва заметно закатил глаза. Сейлан передернуло – он снова считает себя умнее. И что бесило больше всего, он прав.

– Я здесь, чтобы забрать Нарро, оценить обстановку в городе и немного протестировать прочность нервной системы Райна, – ответил Сивиз. И Сейлан тут же поняла – он не соврал ни единым словом. Ее брат вообще нечасто врал, но его правда была фальшивее любой лжи.

– Я здесь, чтобы… поговорить с влиятельными людьми, – ответила она в том же тоне. – Еще я бы хотела обсудить с тобой этот так называемый конец света. Ты просто не понимаешь, сколько нестыковок в той версии, что предоставил нам Сторград, к тому же я выяснила, что столичные агенты…

Си прервал ее легким взмахом руки.

– Не утруждайся, я прекрасно знаю точку зрения матери и то, как ловко она умеет выдавать желаемое за действительное. Подтасовка фактов – ее любимый способ управлять.

«Ну уж нет, этим здесь занимаешься только ты!» – раздраженно подумала Сейлан.

– Я не буду помогать тебе охотиться за тенями по приказу матери. Но надеюсь, во время разговора с «влиятельными людьми» ты не будешь приставлять им к горлу фамильный клинок. – В голосе звучала насмешка.

– Он остался у матери.

– Да, а скачки твоего настроения связаны только с ужасным характером, а не с влиянием кинжала.

– Не тебе судить мой характер. Я хотя бы семью не бросаю и не убегаю от ответственности. И от правды. – Сейлан ощутила, что начинает закипать. Они снова переходили на извечную тему.

– Когда-нибудь ты вырастешь и поймешь, что я убегаю вовсе не от ответственности и что нет правды в том, чтобы слепо следовать каждому слову матери. – Сивиз соскочил с подоконника и направился к двери. – А потом ты научишься думать своей головой и поймешь, что мама вовсе не так умна, как хочет казаться. И это будет самый страшный момент в твоей жизни.

– Не смей говорить так со мной и отзываться о маме подобным образом! – Сейлан тоже поднялась со стула, но осталась стоять на месте. – И мы еще не закончили.

– А разве нам есть что сказать друг другу? – Он даже соизволил обернуться.

– Я не разрешала тебе уходить, – почти прошипела Сейлан. Она сама не понимала, что так злило ее, но ей хотелось, чтобы Сивиз остался и выслушал все, что она о нем думает. О нем и о его проклятых замыслах.

– Не учись у матери подобным фразам, тебе не идет. – Он взялся за ручку двери и повернул.

– Ты не будешь игнорировать меня!