Читаем Пьессы полностью

За тебя твой долг исполнил, сделал все дела твои.

Правда, Сосия подложный — дело очень странное,

Но Амфитрион другой — так это и того странней.

Амфитрион

830 Кто ж обманщик? Кто играет, право, этой женщиной?

Алкмена

Повелителем клянусь я вышним и Юноною -

Матерью, которую все чтить должны мы с трепетом:

Человека нет на свете, кроме одного тебя,

Кто б меня прикосновеньем развратил.

Амфитрион

О, если б так!

Алкмена

Правда это, но напрасно говорю: не веришь ты.

Амфитрион

Женщина, смела на клятвы ты.

Алкмена

За кем проступков нет,

Говорить тот должен смело и себя отстаивать.

Амфитрион

Это дерзость!

Алкмена

Так и надо чистым.

Амфитрион

На словах честна!

Алкмена

Что приданым называют, мне то не приданое.

840 Целомудрие, стыдливость, страсти укрощенные,

Пред богами страх, согласье в доме с мужниной родней,

Долг любви дочерней, щедрость, помощь всем порядочным

Людям, мужу угожденье — вот мое приданое.

Сосия

Если это так, клянусь я — вот из женщин лучшая!

Амфитрион

Сбит я с толку так, что больше уж не знаю, кто я сам.

Сосия

Ты — Амфитрион, но бойся, чтоб не потерять себя.

С той поры, как мы вернулись, столько превращений тут!

Амфитрион

Женщина! Я не оставлю дела, не расследовав.

Алкмена

Я хочу того же.

Амфитрион

Вот как? Мне тогда одно ответь.

Когда я сюда Навкрата приведу (он родственник

850 Твой, на корабле был с нами), — если опровергнет он

То, что ты сказала, как мне поступить с тобой тогда?

Не оспоришь расторженье брака в наказанье?

Алкмена

Нет,

Если виновата.

Амфитрион

Так мы и решим. Ты, Сосия,

В дом ступай, а я Навкрата приведу сейчас сюда.

(Уходит.)

Сосия

Мы теперь одни: серьезно мне скажи, по правде — там

Нет ли Сосии другого, на меня похожего?

Алкмена

Прочь, достойный господина раб!

Сосия

Ты так велишь — иду.

(Уходит.)

Алкмена

Дело это очень странно: что вдруг мужу вздумалось

Столь дурной взвалить поступок на меня? Что б ни было,

860 От Навкрата всю узнаю правду: он мне родственник.

(Уходит.)

АКТ ТРЕТИЙ

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Юпитер.

Юпитер

Амфитрион я, раб со мною Сосия;

Где нужно, он становится Меркурием.

Живу на самом верхнем этаже, могу,

Когда угодно, делаться Юпитером. [397]

Сюда прибыв, Амфитрионом делаюсь

Тотчас же и меняю одеяние.

Сейчас являюсь в вашу честь: комедию

Нельзя оставить эту незаконченной.

А также и Алкмене я помочь пришел:

870 Безвинную стыдит и укоряет муж.

Не прав я буду, если допущу, чтоб мой

Поступок на Алкмену пал невинную.

Итак, Амфитрионом притворюсь опять,

Как это раз уж сделал, и в семействе их

Все до конца смешаю и запутаю.

Потом позволю, чтобы все раскрылося,

И помощь принесу Алкмене вовремя,

И роды безболезненные ей пошлю

От мужа и меня единовременно.

880 Велел не отлучаться я Меркурию

На случай приказания. Ну, к ней теперь!

СЦЕНА ВТОРАЯ

Алкмена, Юпитер.

Алкмена

Сидеть не в силах дома. О, в каком меня

Бесчестии, позоре обвиняет муж!

Кричит: "Того, что было, вовсе не было",

И в чем я неповинна, тем корит меня.

И думает, мне так ли этак — все равно.

Но нет, клянусь, позорной клеветы и лжи

Сносить не стану: тотчас же расстанусь с ним,

Не то пусть извиняется и под клятвою

890 Возьмет назад невинной обвинение.

Юпитер (в сторону)

Я требование это должен выполнить.

Тогда лишь я прием увижу ласковый:

Поступок повредил Амфитриону мой,

Моя любовь — забота неповинному;

Теперь я на себя приму последствия

Во гневе нанесенных им жене обид.

Хоть я в них неповинен.

Алкмена

Вот обидчик мой,

Вину взваливший на меня, несчастную,

В разврате.

Юпитер

Я хочу поговорить с тобой,

Жена. Ты отвернулась?

Алкмена

Да, таков мой нрав:

90 °Смотреть всегда противно мне на недругов.

Юпитер

На недругов?

Алкмена

Да так и есть, вот разве ты

И тут готов поставить мне упрек во лжи.

Юпитер

Раздражена ты очень.

Алкмена

Руки прочь прими!

Ведь если ты в своем уме и разуме,

Ни в шутку, ни серьезно разговаривать

Не стал бы с той, кого ты сам развратною

Считаешь и зовешь! Одно вот: разве сам

Ты сделался глупей глупца последнего.

Юпитер

От слов моих развратней ты не сделалась,

Вернулся я, чтобы просить прощения.

910 Что может быть прискорбнее душе моей,

Чем слушать, что ты на меня разгневана?

Зачем сказал, ты спросишь? Разъясню тебе.

Конечно, не считал тебя бесстыдною,

А душу я твою тогда испытывал.

Узнать хотел, что сделаешь и как снесешь.

И вот тогда для шутки я сказал тебе,

Чтоб посмеяться. Да спроси хоть Сосию.

Алкмена

А где ж Навкрат, мой родственник? Его тогда

Позвать намеревался ты свидетелем

920 Тому, что не был дома?

Юпитер

В шутку сказано,

И принимать всерьез нельзя слова мои.

Алкмена

Однако сердцу больно было, знаю я.

Юпитер

Алкмена! Заклинаю и молю тебя:

Прости, забудь про это! Не сердись, оставь!

Алкмена

Чиста я — потому всего лишь звук пустой

Слова те; от бесстыдных воздержавшись дел,

Хочу и от бесстыдных отвернуться слов.

Прощай. Бери свое, а мне мое отдай. [398]

Мне дашь ли провожатых?

Юпитер

Ты в уме ль?

Алкмена

Не дашь?

930 Одна пойду, мне спутник Целомудрие.

Юпитер

Останься. Хочешь, под любою клятвою

Тебя признаю верною супругою?

Нарушу клятву — ты, Юпитер, вышний царь,

К Амфитриону будь навек немилостив!

Алкмена

Пусть лучше будет милостив.

Юпитер

Уверен в том:

Ведь искреннюю клятву я принес тебе.

Что, все еще сердита?

Алкмена

Нет.

Юпитер

Вот хорошо.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Метафизика
Метафизика

Аристотель (384–322 до н. э.) – один из величайших мыслителей Античности, ученик Платона и воспитатель Александра Македонского, основатель школы перипатетиков, основоположник формальной логики, ученый-естествоиспытатель, оказавший значительное влияние на развитие западноевропейской философии и науки.Представленная в этой книге «Метафизика» – одно из главных произведений Аристотеля. В нем великий философ впервые ввел термин «теология» – «первая философия», которая изучает «начала и причины всего сущего», подверг критике учение Платона об идеях и создал теорию общих понятий. «Метафизика» Аристотеля входит в золотой фонд мировой философской мысли, и по ней в течение многих веков учились мудрости целые поколения европейцев.

Аристотель , Аристотель , Вильгельм Вундт , Лалла Жемчужная

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Античная литература / Современная проза
Киропедия
Киропедия

Книга посвящена одному из древне греческих писателей классической поры (V–IV вв. до н. э.). На его творчество в большей мере влияла социальная и политическая обстановка Греции. Этот необычайно талантливый и умный человек этот прожил долгую жизнь, почти сто лет, и всё это время не покладая рук трудился над созданием наследия для потомков. Также он активно участвовал в бурной политической жизни. Ксенофонт издал свое сочинение под называнием «Воспитание Кира» или по латыни «Киропедия» в районе 362 года до н. э. Книга стала своеобразным длительного творческого пути писателя. В книге представлены мысли этого великого человека, который прошедшего не легкий жизненный путь политического эмигранта и немного солдата. На страницах книги «Киропедия» многие критики отмечают отражение всей личности Ксенофонта. Здесь можно оценить в полной мере его образ мышления, верования и надежды, политических симпатий и антипатий. Его произведение «Киропедия» является наиболее ярким образцом его литературного стиля.Как бонус в книге идёт текст «Агесилая» в переводе В.Г. Боруховича. Перевод выполнили и систематизировали примечания В.Г. Боруховича и Э.Д. Фролова. Заключительные статьи «Ксенофонт и его "Киропедия"» Э.Д. Фролова и «Место "Киропедии" в истории греческой прозы» В.Г. Боруховича. Над редакцией на русском языке работали В.Г. Борухович и Э.Д. Фролов. Содержит вклейки с иллюстрациями.

Ксенофонт

Древние книги / Античная литература
Илиада
Илиада

М. Л. Гаспаров так определил значение перевода «Илиады» Вересаева: «Для человека, обладающего вкусом, не может быть сомнения, что перевод Гнедича неизмеримо больше дает понять и почувствовать Гомера, чем более поздние переводы Минского и Вересаева. Но перевод Гнедича труден, он не сгибается до читателя, а требует, чтобы читатель подтягивался до него; а это не всякому читателю по вкусу. Каждый, кто преподавал античную литературу на первом курсе филологических факультетов, знает, что студентам всегда рекомендуют читать "Илиаду" по Гнедичу, а студенты тем не менее в большинстве читают ее по Вересаеву. В этом и сказывается разница переводов русского Гомера: Минский переводил для неискушенного читателя надсоновской эпохи, Вересаев — для неискушенного читателя современной эпохи, а Гнедич — для искушенного читателя пушкинской эпохи».

Гомер , Гомер , Иосиф Эксетерский

Приключения / История / Поэзия / Античная литература / Европейская старинная литература / Мифы. Легенды. Эпос / Стихи и поэзия / Древние книги