Пьесы молодых драматургов

В е р а. Надо Арика подстраховать. Алке сейчас выгодно спровоцировать на срыв.

И л ь я. А-а, про взятки! Должен быть выход — вместе подумаем…

В е р а (перебивая). Не надо, Илюш.

И л ь я. Да ведь подсудное дело, господи, — за взятки могут!..

Вера, уходя от разговора, берет веник, выметая остатки букета.

(Отнимая веник, кричит на нее.) Ты глухая? Что у тебя?

В е р а (озлясь, отнимает веник). Нормально у меня! Я иду на крупное дело: я бью — меня бьют. Как иначе?

И л ь я. Это опасно?

В е р а. Тю, убьет меня, что ль, Акопян? Ну, взятку даст.

И л ь я. Дают?

В е р а. Ревизору? Ты что! Вон Рувимчик из детского костно-туберкулезного санатория книжку для сына мне подарил. За десять копеек. А в книжке купюры. Книжку за десять копеек взяла!

И л ь я. Кто он — Рувимчик?

В е р а. Вор Рувимчик! Гений — повар из поваров! В ресторане работал — весь город ломился. Внука устроил в санаторий оперироваться — ну, устроился при внуке. И началось — пачки анонимок: «Дети голодают, Рувимчик вор!» А там дети с зеркальцами…

И л ь я. Как?

В е р а. Лежачие. После операции головы поднять не могут. Нас так (держит над головой ладонь как зеркальце) — через зеркальце — рассматривают. Две ревизии посылала — они еще едут, а у Рувимчика уже банкет ревизорам накрыт. А я бешеная — третья ревизия! Берем с поличным: порция девять пельменей — в тарелке семь. А дальше чудеса. Идем по палатам — Рувимчик с корзиной призы раздает. У них пельменное соцсоревнование: кто больше съест — тому приз. Лежачие дети — тяжелые: хоть шесть-то пельмешков съел бы, господи. Там не обед, а взятие Берлина: «За маму! За папу! За черта в болоте!» Эту болезнь питанием лечат. Пятиразовое питание — пять пятьдесят в день на ребенка. Я люблю тебя, господи! Я поняла!

И л ь я (засмеявшись вдруг). Анекдот!

В е р а. Что?

И л ь я. Баб на борьбу со шпаной, а мне — фартук. Нет, накрой меня лучше салфеткой, как телевизор, — чтоб смотреть на меня! Не насмотрелась? И что Рувимчик?

В е р а. Что? Ты про что?

И л ь я. Дальше-то что?

В е р а. А-а, сняли пробу — вкусней, чем дома. А продукты — телятина, персики (жестом — огромные) во. Ты о чем?

И л ь я. Что дальше?

В е р а. Что? Акт составили. А главврач сюда вечером поздно примчался — узнал о ревизии и на меня: «А если бы ваш ребенок болел?» Он трех поваров до Рувимчика выгнал — и воруют, и помои в котле. Всю ночь на меня лаял. А утром жена его мне добавила.

И л ь я. За что?

В е р а. За то. Акопян мне такую рекламу создал: красный фонарь повесить — и все.

И л ь я. Съедят тебя, Верка, и бумажкой закусят.

В е р а. Как? Ты про что?

И л ь я. Съедят, говорю. Надорвешься, как мама, а смысл? Совесть, что ли, в подонках пробудишь или Алку вон устыдишь? Не устыдишь — наивно. Впустую!

В е р а. Не поняла, при чем здесь подонки? А-а, поняла — вот ты о чем! Сколько, по-твоему, подонков на свете?

И л ь я. Сколько?

В е р а. Мало.

И л ь я. Не ошибись.

В е р а. Не ошибусь. Я работаю с ними и знаю точно — блатных в институтах, проверено, мало. Но вот стоим мы, деревенские, у Тимирязевки толпой, а мимо идут блатные — веселые, сильные. Как хозяева жизни идут! И страх, знаешь, — дуэль без правил: они с автоматами, а ты без всего. А страх такой, что втайне завидуешь: мне бы тоже, а, автомат? Как отравленные мы — от страха завидуем: они-то сильные — умеют жить! Не они сильные — мы слабые. Получестные, полудешевые. А на подвиг жизни решимости нет. Нет решимости! Вот и прячемся и играем в прятки с тобою всю ночь: вокруг да около, взятки-прятки! Отбоялась уже — решай!

И л ь я. Я хотел сказать…

В е р а (перебивая в панике). Ой, молчи! Развезем! Да ведь ясно без слов!

И л ь я. Что ясно? Кому? Какой я мужик — без дела, без цели: телевизор семейный? Смотри на меня!

В е р а. Интересно, что сегодня в программе? (Берет газету.) О, кино — «Мой бедный Марат»!

И л ь я. Я люблю тебя, глупая. И так стыдно все время. Вот пришел к тебе — старый, женатый, пустой!

В е р а. А я решила…

И л ь я. Что ты решила? Я люблю тебя, милый, и не стою тебя.

Звонит телефон.

В е р а (берет трубку). Я слушаю… ка-ак? Что? Обязательно. Ночью, сейчас, электрички не ходят, а утром, конечно, — прямо с утра! (Кладет трубку. Безжизненно заводит будильник.)

И л ь я. По работе звонили?

В е р а. В пять утра электричка.

И л ь я. Надо ехать куда-то?

В е р а. Вечное надо. А я тебя, знаешь, с детства ждала.

И л ь я. Верочка… что?

В е р а. А я про любовь только в книжках читала. Вон, вот это (показывает фотографию молодоженов) родители сына — машина разбилась у меня на глазах. Даже рожать еще не рожала. (Плачет.) Что я несу? Он мой сын, мой!

И л ь я. Верочка? Вера?

В е р а. За что мне, господи? Боже, за что?!

И л ь я. Глупая, господи. Любовь моя, господи!

З а т е м н е н и е.

6