Петербург

Потом, сделавши вид, что свой сардонический хохот она с трудом подавила, строго, внушительно, снисходительно положила особа свою тяжелую руку на плечо к Александру Ивановичу. Задумалась и прибавила:

- "Нехорошо... Очень, очень нехорошо..."

И то самое, странное, гнетущее и знакомое состояние охватило Александра Ивановича: состояние гибели пред куском темно-желтых обой, на которых - вот-вот - появится роковое. Александр Иванович тут почувствовал за собой незнаемую вину; посмотрел, и будто бы облако понависло над ним, окуривая его из того направления, где сидела особа, и выкуриваясь из особы.

А особа уставилась на него узколобою головой; все сидела и все повторяла:

- "Нехорошо..."

Наступило тягостное молчание.

- "Впрочем, конечно, соответствующих данных я все еще подожду; нельзя же без данных... А впрочем: обвинение - тяжкое; обвинение, скажу прямо вам, столь тяжко, что..." - тут особа вздохнула.

- "Но какие же данные?"

- "Вас лично пока не хочу я судить... Мы в партии действуем, как вы знаете, на основании фактов... А факты, а факты..."

- "Да какие же факты?"

- "Факты о вас собираются..."

Этого не хватало лишь!

Вставши с кресла, особа обрезала кончик гаванской сигары, двусмысленно замымыкала песенку; непроницаемо она замкнулась теперь в свое благодушие; прошагала в столовую, дружелюбно хватила Шишнарфиева по плечу.

Крикнула по направлению к кухне, откуда потягивало таким вкусным жаркоем.

- "Смерть как хочется есть..."

Оглядела стол и заметила:

- "Наливочки бы..."

Потом прошагала обратно она в кабинетик.

- "Ваши сидения в дворницкой... Ваша дружба с домовой полицией, с дворником... Наконец: попойки ваши с участковым писцом Воронцовым..."

И на вопросительный, недоумевающий взгляд - взгляд, полный ужаса Липпанченко, то есть особа, продолжала язвительный, многосмысленный шепот, полагая ладонь на плечо к Александру Ивановичу.

- "Будто сами не знаете? Строите удивленные взоры? Не знаете, кто такой Воронков?"

- "Кто такой Воронков? Воронков?!.. Позвольте... да что ж из этого... Что ж тут такого?.."

Но особа, Липпанченко, хохотала, схватясь за бока:

- "Не знаете?.."

- "Я не утверждаю этого: знаю..."

- "Прелестно!.."

- "Воронков - писец из участка: посещает домового дворника Матвея Моржова..."

- "С сыщиком изволите видеться, с сыщиком изволите распивать, как не знаю кто, как последний шпичишко..."

- "Позвольте!.."

- "Ни слова, ни слова", - замахала особа, видя попытку Александра Ивановича, перепуганного не на шутку, что-то такое сказать.

- "Повторяю: факт вашего явного участия в провокации не установлен еще, но... предупреждаю - предупреждаю по дружбе: Александр Иванович, родной мой, вы затеяли что-то неладное..."

- "Я?"

- "Отступите: не поздно..."

На мгновение Александру Ивановичу представилось явно, что слова "отступите, не поздно" есть своего рода условие некой особы: не настаивать на разъяснении инцидента с Николаем Аполлоновичем; показалось и еще кое-что - особа-то (вспомнил он) и сама была чем-то крупно ославлена; что-то такое случилось тут - было явно: давешние намеки Зои Захаровны Флейш - о чем же еще!

Но едва это Александр Иванович подумал и, подумав, приободрился немного, как знакомое, зловещее выражение - выражение той самой галлюцинации - мимолетно скользнуло на лице толстяка; и лобные кости напружились в одном крепком упорстве - сломать его волю: во что бы ни стало, какою угодно ценою - сломать, или... разлететься на части.

И лобные кости сломали.

Александр Иванович как-то сонно и угнетенно поник, а особа, мстящая за только что бывшее мгновение противления своей воле, уже опять наступала; квадратная голова наклонилась так низко.

Глазки - глазки хотели сказать:

- "Э, э, э, батенька... Да ты вот как?"

И слюною брызгался рот:

- "Не прикидывайтесь таким простаком..."

- "Я не прикидываюсь... "

- "Весь Петербург это знает..."

- "Что знает?"

- "О провале Т. ... Т. ..."

- "Как?!"

- "Да, да..."

Если бы особа хотела сознательно отвлечь мысль Александра Ивановича от могущего произойти в нем открытия подлинных мотивов поведения особы, то она совершенно успела, потому что известие о провале Т. ... Т. ... поразило, как громом, слабого Александра Ивановича:

- "Господи Иисусе Христе!.."

- "Иисусе Христе!" - издевалась особа. - "Это ж вам известно прежде всех нас... До показания экспертов допустим, что так это... Только: не усугубляйте же на себя подозрений: и ни слова об Аблеухове".

Должно быть, у Александра Ивановича в ту минуту был крайне идиотический вид, потому что особа продолжала все хохотать и дразнила черным оскалом широко раскрытого рта: тем же самым оскалом из мясной глядит на нас кровавая звериная туша с ободранной кожею.

- "Не прикидывайтесь, родной мой, будто роль Аблеухова неизвестна вам; и будто вам неизвестны причины, которые и заставили меня казнить Аблеухова данным ему поручением; будто вам неизвестно, как этот паскудный паршивец разыграл свою