Петербург. История и современность. Избранные очерки

Действительно, на территории Ржевского артиллерийского полигона, который существует по сей день, между 4-м километром Рябовского шоссе и левым берегом реки Лубьи (Луппы), примерно в 300 метрах от оживленной трассы, сохранились руины двухэтажного склада боеприпасов и лаборатории полигона. Это сооружение местные жители и называли то «пороховым погребом», то «тюрьмою».[196] В итоге своего скрупулезного исследования Вениамин Иофе пришел к выводу, что вблизи этого «порохового погреба» и следует искать останки расстрелянных в годы Гражданской войны, в том числе участников Кронштадтского восстания 1921 года и осужденных по делу Петроградской боевой организации, среди которых был поэт Николай Гумилев.[197]

Мемориальная группа «Поиск», в которую входили Геннадий Филиппов, Михаил Пушницкий, Сергей Рощин, Леонид Лемберик и Виктор Хроменков, в 1997 году начала исследование территории Ковалевского леса. Летом 2001 года, примерно в 100 метрах от «накопителя», ими обнаружены расстрельные ямы с человеческими останками. Простреленные черепа, найденные здесь пули и стреляные гильзы не оставляли сомнений в причинах насильственной смерти. Это подтвердила и организованная «Мемориалом» судебно-медицинская экспертиза. 25 августа 2001 года мемориальцы установили на фасаде «порохового погреба» памятный знак «Жертвам красного террора». С тех пор Ковалевский лес стал известен городу и миру в качестве некрополя террора. Он активно посещается, идет знакомый нам по Левашовской пустоши процесс стихийной мемориализации.

Есть основания полагать, что расстрелы в Ковалевском лесу прекратились зимой 1921/22 года. Приговоренных к смерти чекисты стали отправлять с Гороховой ул., 2, в основном на стрельбище Царского Села (с 1918 г. – Детское Село) вблизи Казанского кладбища. Однако казни в 1920-х и в 1930-х годах продолжались и на Ржевском полигоне. Они были перенесены вглубь полигона на север, в район пустоши Койранкангас, ближе к поселку Токсово.

В 2009–2010 годах Научно-информационный центр «Мемориал» (Санкт-Петербург) разработал концепцию создания в Ковалевском лесу Парка Памяти с Музейно-мемориальным комплексом. В основе концепции общенационального Мемориала памяти жертв террора лежит «средовой подход»: музейный центр, мемориальное кладбище, культовые сооружения – все это предполагается включить в единую ландшафтную среду (Парк Памяти). Концепция была одобрена Рабочей группой во главе с президентом Союза музеев России Михаилом Пиотровским и представлена на рассмотрение Президенту страны. За прошедшие четыре года выросла гора бюрократической переписки, в которой приняли участие Президент Медведев и многие другие государственные и религиозные деятели разного калибра. Никто не сказал нет, но дело так и не сдвинулось с мертвой точки. Это «скорбное бесчувствие» характеризует отношение современных российских властей к сохранению памяти о жертвах политических репрессий.

Петербурговеды от Богданова и до наших дней

Основу петербургики заложили, наряду с А. И. Богдановым (1692–1766), В. Г. Рубаном (1742–1795) и И.-Г. Георги (1729–1802), авторы первых путеводителей, историко-художественных описаний, адресных книг и адрес-календарей XIX века (С. И. Аллер, А. А. Бахтиаров, А. П. Башуцкий, В. П. Бурнашев, С. Ф. Гаевский, А. Н. Греч, Ф. В. Домбровский, Е. П. Карнович, В. О. Михневич, К. М. Нистрем, П. П. Пекарский, П. Н. Петров, И. И. Пушкарев, М. И. Пыляев, Г.-Х. Реймерс, П. П. Свиньин, Н. И. Цылов, А. П. Червяков, ФА. Шредер, И. Ф. Яковкин и др.). Работы более тридцати петербурговедов появились до начала XX века.[198]

В преддверии 200-летнего юбилея Петербурга возникли художественное объединение «Мир искусства» и Общество архитекторов-художников (ОАХ). Несколько лет деятельности входивших в их состав энтузиастов полностью перевернули отношение современников к Северной Пальмире. В 1902 году была опубликована статья Александра Николаевича Бенуа «Живописный Петербург».[199] Автор утверждал, что классический Петербург – «удивительный город, имеющий мало себе подобных по красоте». Эта статья стала своеобразным манифестом общественного движения по изучению города на Неве и защите его архитектурного наследия. По свидетельству Г. К. Лукомского, «с тех пор увлечение Старым Петербургом непрерывно прогрессировало».[200] Подчеркнем, что с начала XX века петербурговедение становится не только отраслью гуманитарного знания, но и важным направлением общественной деятельности.