Петербургские истории

— Stregoneria malvagia. Fatto di invidia e stupiditЮ.[40] — Краем глаза я заметила, что Неля тихо ойкнула и тут же зажала себе рот, когда ее мать заговорила вдруг по-итальянски чужим голосом.

— C'Х qualche colpa sull'interrogante?[41]

— Solo ciР che i mortali chiamano vanitЮ. La malizia umana non Х macchiata, solo passione femminile.[42]

— х possibile purificare il genere?[43]

— Un piccolo sacrificio, coerente con la vita, rimuoverЮ il danno.[44]

Бабушка дала мне знак, и я бросила в огонь виноградную кисть, масло, мед, молоко и зерно. Пламя взвилось столбом и заревело.

— C'Х bisogno di pulire la figlia?[45]

— Non c'Х bisogno. Ti porterЮ sulla luna nascente, se lo desideri.[46]

Дама обмякла, внимание богинь ушло. Огонь в жаровне сам собой потух, только угольки остались, да и те через минуту рассыпались золой.

Бабушка убрала инвентарь:

— Можете вставать.

Дама поднялась, отдуваясь, с моей помощью встала на ноги. Замерла, прислушиваясь к себе:

— Как из живота камень убрали!..

Передернула плечами, поспешно стала одеваться.

— Какая-то злодейка порчу на бесплодие навела, из черной зависти, — негромко сообщила бабушка, когда просительницы вновь устроились на бревне, — кто — не смотрела, не мое это дело. Только теперь, когда богини ваш род исцелили, ей обратка прилетит. Хорошо прилетит, мерой за меру! Она была рядом с вами, смотрите, у кого сейчас беда случится.

— Посмотрим, — дама перевела дух, как-то даже помолодела и засияла, — а дочка?

— Если хочет ребенка, то до ближайшего полнолуния пусть с мужем хорошенько спит. Понесет на восходящую луну — дитя здоровым и счастливым родится.

— Это легко, — Неля тоже приободрилась, — на это дело он как наркоман просто, круглые сутки готов.

— Вот и ладушки, — бабушка поднялась.

Дама понятливо подскочила и вытащила из сумочки объемистый сверток:

— От чистого сердца, благодетельницы, — положила на бревно и поклонилась в пояс.

— Принимаю с благодарностью. Обращайтесь, если что, — бабушка кивнула.

Торопливо попрощавшись, дамы по тропинке усвистали прочь.

Я выдохнула и взялась доставать из сумки традиционный перекус:

— Вот еще кирпичик к нашей цели!.. Бабушка, тебе рыбку или курицу?

— Курицу, пожалуй.

Достала судки с жареными куриными крылышками и кусочками рыбы в кляре, соусы и нарезанные овощи. Поставила на бревно термос с чаем и кружки.

13. Каинова печать

Во вторник я вернулась домой из колледжа и застала в кухне интересную картину: посередине Аннушка с выражением рассказывала Димитрию, что сама видела в комнатах Писецких большие сундуки:

— Вот те крест, Димка, там у них клад хранится! Небось, на мильены золота спрятано! За диваном, под ковром, стоят аж три штуки, и пара в кладовке спрятана, где у Писецкой шубы висят!..

Понятненько, у соседки острый приступ вредности. Вот с чего ей на Писецких напраслину возводить?

— Дура ты, Аннушка, и врешь безбожно. Откуда тебе знать, что и как у Писецких, если ты у них в прихожей-то не бывала, не то, что в комнатах или кладовке!

Я невольно кивнула: правильно Димка рассуждает.

— Да я сама, вот этими глазами видела!!!

— Ты у Писецких не бывала никогда, так что, и видеть не могла, что у них и как. Не ври, не позорься.

Анна плюнула и вымелась из кухни. К счастью, я успела отойти обратно к входу и сделала вид, что только вошла.

— Привет, — как ни в чем не бывало, поздоровалась с соседкой.

— Вот хоть ты скажи! — вслед за Варфоломеевной в коридор вышел Димитрий, так что она тут же тыкнула в меня пальцем.

— Что сказать? — прикинулась я незнающей.

— Что у Писецких полные комнаты сокровищ! Сундуки и шкафы стоят набитые!!

Я повертела пальцем у виска:

— Варфоломеевна, тебе к доктору надо! Ты в своем уме?! Нет у них никаких сокровищ! Не бедняки, это да, но на уровне меня с бабушкой, не более. Меня же нищебродкой не назовешь?

— Не назову, — вынуждено согласилась баба.

— Ну вот. И нечего выдумывать ерунду всякую!

— А на какие шиши они тогда бизнес начали?!! Не ларек голимый какой-нибудь, а сразу торговые ряды отгрохали!

— А мне какое дело? И тебе — тоже. Добром прошу, угомонись!

Бабушка была дома: у нее несколько групп отправились «на картошку» и образовались свободные деньки посреди недели. Я поздоровалась и сообщила о новой фанаберии соседки. Ба покачала головой:

— Вот… глупая! Весь дом знает, что Аннушку приличные люди на порог не пускают, и что ей веры нет. А все равно болтает упорно.

— Ба, — я кинула в кресло сумку и задумчиво села рядом, — знаешь, она сейчас какая-то странная была.

— В смысле?

— Не похожая на себя. Какая-то… слишком дура.

— Ты думаешь, это неспроста?

— Она, конечно, жадная, вредная и любопытная, — я сняла уличную одежду и надела халатик, — но не до такой же крайности? Чтобы нести заведомую ложь и так напористо?

— Хм, — бабушка подумала и поднялась, — пойду-ка я, сама погляжу. Заодно тебе суп разогрею. Как в колледже прошел день?