Петербургское действо

— Was?! отозвался Михель не понявъ.

— Распилитъ, говорю, надо.

Шепелевъ тоже задвигалъ рукой по воздуху.

Принцъ согласился, сказалъ: ja, ja! и потомъ еще что-то очень вразумительно и медленно, но Шепелевъ разобралъ только одно слово: et was.

Наступило минутное молчаніе.

— Was etwas? уже робя прошепталъ Шепелевъ, чувствуя, что вопросъ не вжливъ.

— О, Herr Gott? воскликнулъ принцъ и обими руками шлепнулъ себ по колнямъ.

— Ты… Мошно… это… такъ! вступилъ ужъ Михель въ непосредственныя сношенія съ самымъ мастеровымъ и длая по воздуху тотъ же жестъ пиленія.

— Распилить? хрипло заговорилъ слесарь. Отчего-же съ. Позвольте… Это мы можемъ.

И слесарь двинулся смло въ Котцау.

— Ты голову не повредишь имъ? вступился Шепелевъ.

— Зачмъ голову повреждать! Помилуйте. Разв что подпилкомъ какъ зацпитъ; а то зачмъ…

— То-то подпилкомъ зацпитъ?

— Коли чугунъ плотно сидитъ, то знамо дло запилишь по голов… A то зачмъ… Слесарь двинулся къ ротмейстеру и прибавилъ. Позвольте-ко Ваше…

И слесарь заикнулся, не зная какъ надо величать барина, что приходится пилить.

Котцау приподнялъ голову и мрачно, но терпливо глянулъ на всхъ.

Слесарь оглядлъ миску и голову со всхъ сторонъ и пробурчалъ.

— Ишь вдь какъ вздта. Диковина…

И онъ вдругъ началъ пробовать просто снять ее руками. Котцау разсердился, отдернулъ голову и заговорилъ что-то по своему.

— Такъ нельзя! Дуракъ! шепнулъ Щепелевъ.

— Диковина!.. Вотъ что, ваше благородье!.. воскликнулъ вдругъ слесарь, какъ будто придумавъ что-то.

— Ну? Ну?.. Was? раздались два голоса Шепелева и Михеля.

— Надо пилить. Эдакъ руками не сымешь.

— Безъ тебя, болванъ, знаютъ, что не сымешь! шепотомъ, но злобно вымолвилъ Шепелевъ. Такъ пили!

Слесарь взялъ съ пола большой подпилокъ правой рукой, Какъ-то откашлянулъ и повелъ плечами, но едва онъ ухватилъ миску за край лвой рукой и наставилъ подпилокъ, какъ принцъ и Михель воспротивились. Имъ вдругъ показалось, да и Шепелеву тоже показалось, что этотъ слесарь въ два маха распилитъ пополамъ и миску, и самого ротмейстера.

— Ну, ну… воскликнулъ принцъ по-русски и прибавилъ по-нмецки. Михель! Не надо. Подождемъ Фленсбурга. Безъ него всегда все глупо выходитъ.

— Да-съ. Лучше подождать, сказалъ Михель.

И принцъ уже недовольнымъ голосомъ заговорилъ что-то, обращаясь къ Котцау, а затмъ прибавилъ Михелю, мотнувъ головой къ дверямъ: Къ чорту все это… zum Teufel! Уведи ихъ… и подавай намъ кофе.

И повернувъ совсмъ голову къ Шепелеву, принцъ сдлалъ рукой и вымолвилъ добродушно, но насмшливо:

— Lebe wohl Herr Nichtmicht. Прозштайтъ. Шпазибо!..

Шепелевъ, выходя, снова бросилъ украдкой взглядъ въ уголъ, гд свтилась серебристая миска и внутренно усмхнулся, но уже какъ-то иначе.

Случилось нчто трудно объяснимое.

Когда молодой человкъ входилъ къ принцу, онъ былъ смущенъ, но вносилъ съ собой хорошее чувство почтенія и готовности услужить Его Высочеству. Теперь же — странное дло, идя за Михелемъ по корридору и сопровождаемый слесаремъ, онъ досадливо думалъ про себя: «Всхъ бы васъ такъ нарядить!!»

— Ваше благородье, послышался за его спиной веселый шепотъ. Должно это онъ не самъ ее вздлъ? Ась? Кабы самъ тоись, то бы и съымать тоже умлъ!

— А! ну, тебя… злобно отозвался молодой человкъ, срывая досаду на мастеровомъ.

Шепелевъ, выйдя отъ принца, зашагалъ чрезъ безлюдную Адмиралтейскую площадь сумрачный и озлобленный и направлялся домой къ ротной казарм преображенскаго полка, близъ которой была квартира Квасова.

Чмъ именно оскорбили его у принца Жоржа, онъ объяснить себ не могъ. Ни принцъ, ни Михель ничего обиднаго ему не сказали и не сдлали. Его позвали быть переводчикомъ по ошибк, потому, вроятно, соображенію, что Державинъ хорошо говорилъ съ Котцау по-нмецки.

Онъ отвчалъ, смущаясь, и перевралъ нсколько словъ незнакомаго ему почти языка, принцъ только усмхнулся, только съ едва замтнымъ оттнкомъ пренебреженія тихо повторилъ нсколько разъ эти слова и потомъ добродушно назвалъ его, прощаясь: геромъ нихтмихтомъ.

— Ну, что-жъ такое! бурчалъ Шепелевъ. Ну, такъ и сказалъ! A ты нешто не сказалъ: Прозштайтъ. Что?! Разв мн присяга велитъ знать вс языки земные и твой — нмецкій хриплюнъ!! Вотъ теб бы, Жоржу, слдъ былъ за нашъ русскій хлбъ знать и нашу грамоту.

XII

Черезъ часа два посл ухода, Шепелева къ дворцу принца подъхалъ Фленсбургъ и поспшно поднявшись по лстниц быстро прошелъ въ кабинетъ. Онъ нашелъ принца и ротмейстера за завтракомъ. Котцау немного повеселлъ, привыкъ должно быть, и съ увлеченіемъ что-то разсказывая, часто поминалъ кенига Фридриха, Пруссію и Берлинъ.

— А?.. воскликнулъ принцъ при появленіи адьютанта. Was giebt es menes, mein liebster?

Разговоръ продолжался по-нмецки.

— Я былъ правъ, Hoheit, я навелъ справки и оказывается, что это все тотъ же цалмейстеръ Орловъ. Онъ съ братомъ захалъ съ охоты и встртилъ господина Котцау въ Красномъ Кабачк.

— Seh"on! Wun derbar! Отлично. Очень радъ. Очень радъ. Вотъ и случай… весело воскликнулъ принцъ, потирая руки и вставъ онъ началъ бодро ходить по горниц.