Петр Грушин

Подобный взгляд на необходимость поиска собственных решений проблем, возникавших при создании ракет, Грушин излагал на совещании своего «штаба» регулярно. И эта философия была предельно четкой и доходчивой:

– В ближайшие годы нам предстоит ни больше ни меньше как выработать собственную концепцию использования зенитных ракет, основанную на реальных проектах и конструкциях. И создавать эти ракеты мы должны на базе уже освоенных в промышленности технологий и существующих производственных возможностей. Тогда, в случае отставания характеристик наших ракет от зарубежных, мы сможем компенсировать это отставание количеством. А чтобы между количеством и качеством не возникал значительный разрыв, мы будем развивать технологии опытного ракетостроения. В свою очередь, работающие на нас опытные производства мы разгрузим от серийных проблем, создадим на серийных заводах серийно‑конструкторские бюро. А наше конструкторское бюро мы загрузим работами двух направлений – созданием новых ракет, передаваемых в серийное производство, и разработкой перспективных, исследовательских ракет, которые будут значительно продвигать нас вперед…

* * *

Возглавивший в ОКБ‑2 бригаду проектов, бывший главный конструктор ШБ Томашевич имел все основания относиться к Грушину без особой приязни – знаний и опыта как в авиационном, так и в ракетном деле он имел уже предостаточно. Но необходимость выполнять указания Грушина обсуждению не подлежала. Спорить Грушин также не любил. А потому их диалоги иногда завершались взаимным непониманием, и однажды, когда Томашевич вновь поднял вопрос о выборе, Грушин просто остановил на полуслове своего именитого подчиненного:

– Дмитрий Людвигович, надеюсь, что задача, которая поставлена перед нашей организацией, предельно понятна. Стране нужна новая ракета, и причем гораздо лучше, чем ШБ.

– Петр Дмитриевич, но ШБ уже летает, и весьма успешно.

– Летает, но ведь не для сегодняшнего «Беркута» мы работаем. У нас совсем другая задача – нашу ракету должны получить сотни будущих «беркутов» по всей стране. Одно дело, ракета, стоящая у Москвы, на построенных пусковых площадках, а другое… – здесь Грушин изменился в лице, и его голос приобрел оттенок так хорошо запомнившейся всем назидательности: – Кстати, какую дальность стрельбы «750‑й» по вашим расчетам следует считать оптимальной? Когда начнем выдавать ТЗ смежникам?

Действительно, в первые месяцы работы над «750‑й» основной задачей для ее проектировщиков стал выбор дальности стрельбы. Прочие характеристики ракеты были предопределены в постановлении правительства: высота поражения целей от 3 до 20 км, скорость полета целей до 1500 км/ч, масса ракеты не более 2 т. Дальность стрельбы в постановлении не указывалась, а это являлось одной из отправных точек при разработке всех компонентов системы. Для ее определения разработчикам В‑750 требовалось найти оптимальное сочетание самых разнородных факторов – ограниченной дальности действия радиолокационной станции наведения, необходимости достижения максимальной средней скорости полета ракеты по траектории. Важно было учесть и то, что в составе создаваемой системы требовалось максимально использовать уже применяемые в стране грузовые автомобили и тягачи, способные перемещать элементы системы не только по бетонным, но и по проселочным дорогам. Это, накладывая дополнительные ограничения на стартовую массу ракеты и дальность ее полета, позволяло свести к минимуму количество необходимых для изготовления транспортных средств С‑75 узкоспециализированных предприятий‑изготовителей (а значит, и сохранить подобающую секретность ведущихся работ). Только рациональный учет всех этих факторов и должен был свести к минимуму затраты на оборону от воздушного нападения каждого конкретного промышленного или военного объекта.

Подобные математические расчеты, которые впоследствии назовут выбором оптимальных параметров, в те годы в практике работы ракетных конструкторских бюро встречались нечасто. Правилом было выжимать из проектируемой ракеты все возможное – особенно дальность полета. Остальным разработчикам, занимавшимся стартовыми площадками, технологическим оборудованием, транспортными средствами, приходилось подстраиваться под эту главную цель. За ценой такого подстраивания никто особенно не следил – денег на новые ракеты и на все то, что было с ними связано, не жалели, давали столько, сколько требовалось. Но подобным образом даже в тех, поистине «золотых» для ракетчиков условиях, можно было действовать лишь при создании ракет, которые предполагалось выпускать десятками или сотнями штук. Для зенитных ракет, предполагаемое количество которых оценивалось в тысячи и десятки тысяч, подобная роскошь была недопустима.

Анализ компоновок и оценки баллистиками одно‑, двух– и даже трехступенчатого вариантов ракеты показал, что наилучшим комплексом характеристик будет обладать двухступенчатая ракета с твердотопливным ускорителем и маршевой ступенью с ЖРД. Обоснованная же всеми проведенными расчетами оптимальная дальность полета В‑750 составила 30 км.