Пьяная Россия. Том 3

Закончив школу, Глеб с Сашкой поступили в лесной институт и, отучившись, сменили значительно постаревших лесничих. Тем более, к власти в России пришли нормальные люди, команда правителей, болеющая за становление страны не на словах, а на деле. Нина, вытянувшись в худенькую, красивую девушку окончила педагогический институт и вернулась в поселок учительницей младших классов. Скоро, весь поселок, без исключения гулял на ее свадьбе с Сашкой, и только мать жениха отсутствовала. С ней стали происходить метаморфозы, и она позеленела, совсем, как кровавая ведьма. А, если учесть ее склочный характер, склонность к истерии и абсолютную злобность, можно понять чувства поселян, которые вызвали для нее в один прекрасный день скорую психиатрическую помощь. Психиатры посчитали ее своей клиенткой и немного пролечив, перевезли в лесной интернат для душевнобольных, где сашкина мать принялась пугать больных непредсказуемыми визгами, обращенными в сторону сосен. Вот только кем она себя в этот момент воображала, жертвой или напротив ведьмой, неведомо.

Молодожены сделали ремонт, выбросили хламную мебель и поселились на правах хозяев в доме у Сашки.

Ученый Михаил Терентьев написал большую статью о гибели своих товарищей в экспедиции горах Кавказа, и теперь ученый мир принял его доказательства. Археолог завел себе ручного ворона. Птица с мудрым видом восседала у него на плече, и Михаил повсюду появлялся только с ней, впрочем, далеко обходя лесные массивы.

Дождавшись рождения внучки, мать Нины перестала переживать, а погрузилась с головой в будни новой семьи, создавая комфортные условия для чрезвычайно говорливого младенца, на которую Сашка поглядывал с опаской, но успокоенный женой и тещей, что в этом возрасте все дети болтливы, вздыхал с облегчением, надеясь на лучшее…

Налимов

1

Валентину Михайловичу Налимову было почти семьдесят лет. Несмотря на солидный возраст, он не ощущал себя стариком, волочился за женщинами и смеялся над немощной старостью.

Стоя в очереди за простоквашей, до которой Налимов был большой охотник, он громко негодовал на старух, задерживающих остальных покупателей своей невменяемостью.

Налимов водил машину, иномарку цвета детской неожиданности и нажимал на клаксон всякий раз, когда дорогу переползал ветхий старик. При всем, при этом Налимову казалось, что старики эти на много лет его старше.

Однажды, он увлекся женщиной сорока лет, худенькой, большеглазой, одинокой, с чудесным именем – Валентина. Правда, у нее была дочь, подросток, но Валентин Михайлович не заморачивался знакомством с ребенком своей избранницы. Зачем? Когда можно было и так встречаться!

Как-то, в жаркий июльский денек, Налимов убедил Валентину съездить на озеро, неподалеку от города. Она согласилась.

– Здорово ведь, а? – хохотал Налимов, почесывая волосатую грудь, и тут же подпрыгнул, ухватившись за свою пятую точку так, будто его подстрелили.

– Ай-ай, – верещал он, крутясь на месте, его ладони с бешеной скоростью хлопали по телу.

– Что такое? – подскочила она, бросаясь на помощь со всей самоотверженностью бескорыстных душ.

Но Налимов уже мчался к воде. Плюхнулся, поплыл, уходя от невидимых преследователей.

Нырнул. Вынырнул. Она наблюдала с берега, не в силах постигнуть загадочности его действий.

Но тут над ее ухом прозвенел комар, затем другой, третий. Валентина нагнулась к широко разросшемуся зеленому кусту, отломила ветку и в два-три взмаха прогнала надоедливых насекомых.

По дороге, к городу, Налимов молчал, сердито глядя вперед, добравшись до ее дома, наблюдал, как она, мило улыбаясь, прощается с ним и идет к подъезду. И тут, решился, выскочил из автомобиля, трижды проверил, запер ли машину и последовал за Валентиной.

– Я всегда смотрю, как, кто живет! – заявил он. – По обстановке квартиры сразу видно, с кем имеешь дело!

Валентина улыбалась и потерянно молчала.

Ворвавшись в квартиру, Налимов обнаружил не богатую обстановку, простенькие занавесочки на окнах, старенький телевизор и пятнадцатилетнюю дочь Валентины.

Дочь смотрела на него с неприязнью.

– Это еще что такое? – указывая на него пальцем и угрожающе надвигаясь на мать, спросила она.

– Мой, – начала, было, объяснять Валентина…

Но Налимов выскочил вон, громко хлопнув дверью.

– Еще чего, – шипел он, злобно оглядывая многоэтажку своей бывшей подруги, – проехали!

2

Проснулся Налимов в отличном настроении, как всегда за три часа до начала работы. Он тратил огромное количество времени на чтение газет, просмотр утренних телевизионных новостей, выбор одежды, бритье и завтрак.

Оглядывая в зеркало свою ладную, хотя и полноватую фигуру, замурлыкал:

«Вот и славненько!»