Пьяная Россия. Том 3

Валентин Михайлович обиженно хмыкнул, но не ответил, а Павел Иванович продолжил.

– Я ведь знаю, как ты ухаживаешь за женщинами, наслышан, ни с днем рождения даму не поздравишь, ни на свидание не пригласишь, таскаешь только к себе домой да кормишь кошмарными обедами.

Они вышли на улицу и Налимов, не без удовольствия оглянулся на золотистую табличку обозначавшую мэрию города. Он в пол-уха слушал товарища, но, однако подмечал подобострастные взгляды горожан узнававших при встрече Щербакова. Часть славы доставалась и Налимову.

И он вышагивал куда как важно. Тем временем, Щербаков продолжал говорить:

– Перевоспитывать тебя поздно, но все же, вот тебе мой совет. Ежели приглашаешь женщину на обед, так выбери кафе с хорошей кухней, интимной обстановкой и не охаивай заказ возлюбленной, не ори, пожалуйста про свое ГМО! А домой зови лишь, когда дело до сути дойдет, пригласи перед тем повара и пускай он тебе сготовит вкусный ужин. Сервируй стол, зажги свечи, сладкое вино приобрети, женщины любят сладкое вино!

Они вошли в ресторан. Уселись за столик, у окна. Налимов жадно пробежал глазами меню, назаказывал и когда весь столик был уставлен яствами, накинулся, торопясь и чавкая.

Скоро с него полил пот и, вытирая сырой лоб очередной бумажной салфеткой, Налимов взглянул в глаза Щербакову:

– Хорошо тебе говорить, ты семейный человек!

На что Щербаков перестав улыбаться и отложив ложку, ответил:

– Спешу тебе напомнить, Валя, и ты был семейным человеком, только жену, дочь забросил и дома появлялся лишь для сна.

– То есть, я же и виноват? – возмутился Налимов, не отрываясь от жаркого и шумно прихлебывая.

– Конечно, виноват, – подтвердил Щербаков, – карьера – не любовница, нельзя ей посвящать все силы.

За прозрачным стеклом окна, только руку протяни, проходили красивые девушки и стройные, подтянутые, молодые женщины, Налимов оторвавшись от поглощения пищи, смотрел с невыразимой тоской.

– Они все хотят, чтобы я на них женился, – вздохнул Налимов.

– Считаешь себя бесценным? – расхохотался Щербаков.

– У меня квартира двухкомнатная в престижном районе города, дорогая иномарка и я возглавляю предприятие! – важно проговорил Налимов.

– Предприятие возглавляешь? – переспросил Павел Иванович, вытирая слезы от смеха, – А я думал, ты – директор школы.

На что Налимов, пожевав губами, ничего не ответил.

– Безусловно, ты – почетный пенсионер города, – закивал Павел Иванович, – и конечно, тебя наградят на юбилей медалью за заслуги на педагогическом поприще, но прощу тебя, не гордись, пожалуйста, не гордись!

– Я и не горжусь, – задирая нос, произнес Налимов, – но мне приятно!

И спохватился:

– Павел Иванович, не отправляй меня на покой, дай еще потрудиться на благо отечества!

– С одним условием, – погрозил пальцем Щербаков.

– Я весь – внимание!

– Ты перестанешь доставать меня рассказами о твоих бездарных обедах. Перестанешь говорить о ГМО!

– Но вся пища отравлена, – робко попытался возразить Налимов, отправляя в рот кусок жареного мяса.

5

Вечером, Налимов сидел в засаде. Устроился в своей машине возле дома Валентины. Зачем? Он и сам не смог бы себе объяснить, впрочем, смог бы, тоска заела, а еще желание. Налимов любил женщин, но женщины не любили Налимова. Он это твердо усвоил.

Если бы у него была возможность уединиться, с какой-никакой вертихвосткой, но проституток он не уважал, считая их всех источниками заразных и порой очень опасных болезней, а познакомиться так, просто, не мог и не умел.

Налимов заглядывался на молоденьких женщин. Ему нравилась красивая, белая и нежная кожа; хрупкое телосложение, тонкие руки и узкие ступни. Но молоденькие принимали его за старика и шарахались от его попыток поухаживать. Впрочем, ухаживаниями многословные побасенки, которыми имел свойство заговаривать барышням зубы Налимов, назвать было трудно.

Он вообще любил потрепаться. Телефонные счета, в связи с этим ему приходили огромадные и он повадился допоздна сидеть на работе, используя служебный телефон в качестве связи.

Наговорившись, наоравшись в трубку, насмеявшись вдосталь, Налимов уходил с работы окрыленным и сторож, запирая за ним школьные двери, качал головой, удивляясь на невиданную работоспособность директора.

– Вот такого бы работника да в Государственную Думу, помощь народу была бы великая! – говаривал сторож.

Налимов слышал и преображался, его лицо сияло гордой улыбкой. Он очень любил похвальбу, дня не мог провести, чтобы не похвастаться и испытывал самое настоящее счастье, когда под его постами в социальных сетях появлялось много лайков и положительных комментариев, отрицательные он немедленно удалял, стараясь забыть не только текст, но и имя оскорбителя.

Вспомнив об интернете, Налимов включил планшет, он любил широкоэкранный и ненадолго погрузился в виртуальный мир придуманных и реальных событий.

В стекло окна постучали и только тогда Валентин Михайлович очнулся. На него смотрела Валентина:

– Что ты здесь забыл? – строго сдвинув брови, спросила она.

– К тебе приехал! – пролепетал Налимов, не совсем понимая, что ему говорить и делать.

– Я живу в доме, а не во дворе!