Пьяная Россия. Том 3

Девчушку звали Иринкой. Тринадцати лет. Худенькая, серьезная, зеленоглазая, но не обучаемая, жаловались на нее педагоги. Совершенно не воспринимающая материал, но, кто из детей сейчас учится хорошо?! Зато, постоянный клиент библиотеки.

Мария приносила ей книги. Дома, у нее было в избытке книг Кира Булычева, братьев Стругацких, Александра Грина. Иринка увлекалась фантастикой и была бы самым обыкновенным ребенком, таких тысячи, но поглядев на Марию, всегда просила взять ее с собой.

– Я могу забирать тебя на выходные, – кивала Мария.

– Нет, не то, – сердилась Иринка, покусывая губы, – я домой хочу, на тот свет!

Мария пугалась, прижимала руку к сердцу и просила больше эту тему не возобновлять.

Иринка не обещала, замалчивая ответ, а после опять приставала со своей необычной просьбой.

Наконец, Мария сдалась и в один прекрасный день, спросила:

– Как ты себе это представляешь?

Иринка как ждала, бросилась к Марии, взяла за руки и, глядя в глаза, доверительно сообщила:

– Ты сможешь вернуться за мной, душа у тебя сильная, а там – мое дело!

– Что значит, твое дело? – прерывисто дыша, спросила Мария, с ужасом представляя самоубийство девочки.

– Нет, самоубийство ведет в клетки под геенну, – читая ее мысли, проговорила Иринка, – я просто потянусь к тебе и вышагну из тела. Ты только позови меня!

– Позвать? – глупо переспросила Мария.

– По имени! – кивнула девочка и громко, нараспев произнесла, – Ирина!

Мария пыталась спорить, приводя доводы в пользу беззаботных деньков детства, которых Иринка сама себя хочет лишить, но девочка смотрела на нее с упреком:

– Мне здесь не нравиться, – проговорила она и повела рукой вокруг, – я никому не нужна!

– Мне нужна! – умоляюще протянула Мария.

– Ты скоро умрешь! – безжалостно добила ее Иринка и отвернулась, непреклонная.

И вот наступил тридцать третий год рождения Марии. С утра, она занялась приготовлением праздничного обеда. В гости к ней должна была пожаловать Иринка и Мария, рассчитав свои силы и время приготовления любимых блюд девочки, неторопливо приступила к действу.

Изредка звонил сотовый телефон и до слуха Марии доносились поздравления. Звонили, в основном, волонтеры, с которыми она познакомилась в детском доме. Звонили дети-сироты, прекрасно понимающие и сочувствующие проблемам и одиночеству Марии. Звонили педагоги и воспитатели. Одним словом, поздравляли ее люди с прекрасными чувствительными душами. Друзья, подруги, родственники не звонили. Все они относились к прошлой жизни, когда, всего-то десять лет назад, Мария порхала со счастливой улыбкой по жизни, когда сердечная боль и аритмия только еще давали о себе знать, когда быстрый шаг еще был доступен.

Мария нахмурилась. В какой-то мере жизнь Иринки повторяла ее собственную. После гибели отца, а он погиб в автокатастрофе, мать начала пить и гулять. Приводя нового мужика, смотрела на дочь-подростка с вызовом, требуя называть неизвестного дядьку папой.

Она не желала, потому как папа – это родное, нечто светлое, потерянное навсегда.

Пьяная мать не хотела вникать в тонкости духовного мира дочери, а полосовала непокорную, ремнем. Закончилось тем, что очередной мужик попытался изнасиловать тринадцатилетнюю Марию, но она сумела вывернуться, проткнув острыми ножницами негодяю щеку.

В опорном участке милиции она осталась до утра, когда за ней пришла инспектор по делам несовершеннолетних и увела в детский дом.

Мать лишили родительских прав. После интерната, Мария пошла учиться в кулинарное училище, мечтая стать поваром.

Родное государство наделило ее однокомнатной квартирой, а позднее пенсией по инвалидности. Мария с трудом выкарабкивалась, денег не хватало, так как государства не стало. Как-то пережив дурдом девяностых, она подошла к рубежу двухтысячного года совсем больная, но полная надежды на выздоровление. Однако, после больниц и окончательного вердикта врачей, вернулась к детскому дому, где сама провела приличное количество времени, где нашла Ирину, повторившую ее историю точь-в-точь, за исключением заболевания сердца, но, кто знает, что ждет девочку впереди?..

К вечеру у нее все было готово. В комнате накрыт стол, на столе горели праздничные свечи, оставшиеся после Нового года.

Иринка пришла с подарком.

– Сама вязала! – призналась она, подавая Марии красивую, белоснежную шаль.

– Какая красота! – воскликнула Мария и залюбовалась.

– Классный салат, – похвалила Иринка, с жадностью набрасываясь на домашнюю еду.

– Кушай, деточка, – грустно произнесла Мария.

– А ты?

– Вот моя еда! – указала она на табуретку, уставленную лекарствами.

– Есть не хочется? – догадалась Иринка.

Мария лишь кивнула, с удовольствием наблюдая за девочкой. Белокурые волосы, аккуратно заплетенные в косу, были собраны на затылке и закреплены широким алым бантом. Выходное платье алого цвета, она украсила белым кружевным воротничком, по всему видать, воротничок связала крючком.

Мария провела рукой по левому плечу и руке, массируя.

– Болит?

– Постоянно, – кивнула Мария, – иногда болит больше, иногда меньше.

Иринка закрыла глаза и долго молчала, собираясь с мыслями: