Пять баксов для доктора Брауна. Книга 5

– Господа, – поднявшись со своего места, произнес Д.Э. Саммерс, – знаете ли вы такую английскую загадку: «Кто видит задом так же хорошо, как и передом?» Нет, не знаете? Это слепая лошадь, господа. Слепая лошадь довела нас до финиша. Этому автомобилю все равно, на какой дороге ломаться. Он одинаково плохо едет как по совершенно непроходимым местам, так и по гладкому шоссе. Ура, господа!

– Эта победа, – сквозь крики «Ура!» прошипел граф Мордвинов, сидевший рядом с Маллоу по левую руку, – невозможна. Что за цирк!

– И, однако, они пришли первыми, – терпеливым шепотом повторил Всеволожский.

– Но правила! Вспомните, как они настаивали на гонке без правил! Разве вы не понимаете, что это нарочно?

– Это совершенно понятно. Положение «Модели-Т» было очевидно беспомощно. Да, они допустили серьезные нарушения. Но они также использовали все немногие достоинства этой машины! Надо отдать им должное, Александр. Вы же спортсмен!

– Но ведь это беспрецедентный случай! Нонсенс!

– Действительно, случай необычный. И, однако, если бы то же самое сделали вы в такой же точно ситуации, победа была бы вашей. В этом, – заметил председатель Технической Комиссии, – мы единодушны.

При этих словах спорящие посмотрели на английского посла.

Лицо сэра Бьюкенена выражало уверенность в справедливой выплате пятисот гиней, чек на которые лежал в кармане Д.Э. Саммерса.

– Буханан, – прошипел граф, – не может настаивать на ни на каком выяснении. Если он заключил пари, то тем самым подтвердил, что этот человек – джентльмен. Джентльмен, а не животное!

При этих словах господин Всеволожский сделал такое движение, как будто собирался ухватиться за голову.

– Кроме того, – продолжал Мордвинов, – вообразите драгоценную картину: шестерка першеронов с подковами по два пуда каждая с трудом тянет заехавший в канаву «Роллс-Ройс» в Валкской губернии, а в это время его обгоняет фордовская каретка!

– Но Буханан совершенно прав! – Всеволожский стукнул себя по колену. – Это совершенно в рамках пари. Гонка без правил! Помните, что говорил Саммерс? Испытать машину в деле. В настоящем ее использовании, поймите это!

– Василий Павлович, да ведь под аэростатами – настоящие машины. Настоящие, понимаете?

– Ничего подобного, – возразил Всеволожский. – Люди Фриде увезли последний аэростат прямо перед вашим возвращением. Я своими глазами видел надувную модель.

– Естественно. Одна или две машины – надувные. Для отвода глаз. Фриде в заговоре!.

– Александр, думайте, что говорите, – еще тише прошептал Всеволожский. – Вы уже во второй раз огульно называете человека лжецом! Вы сможете ответить за свои слова?

– Я предоставлю доказательства. Послушайте. Метель. Разглядеть номер невозможно. Из-за столпотворения людей на «Фордах» мы не можем понять, чья это машина. А господа американцы преспокойно приехали себе на поезде, спустили последний аэростат, сняли авто и доехали на нем до финиша. Вот и все.

Граф вскочил с места.

– Господа, я могу поклясться: первым был мой автомобиль, а не эта взбесившаяся консервная жестянка! Нас обманули!

– Милый Александр, – примирительно сказала княгиня, – ну, успокойтесь. Ну, посмотрите на все это недоразумение с улыбкой. Ведь как смешно: быть задержанным Технической Комиссией из-за собственной телеграммы! Правда, смешно?

За столом послышались сдавленные смешки, очень быстро перешедшие в хохот.

– Подумать только! Только подумать! – Беляев вытирал слезы. – «Немедленно задержите машину, идущую первой!» Бог мой, да ведь вы им помогли! Если бы не ваша горячность, вы бы, вполне возможно, их все же обогнали!

– Нет, увы, – тоже смеясь, ответил ему Мордвинов. – Ведь я не имею в своем распоряжении воздушного транспорта.

– Воздушного транспорта! Только сумасшедший может прикрепить автомобиль, пусть даже и такой легкий, как «Модель-Т», к аэростату! – вскричала княгиня. – Мсье Блерио тысячу раз говорил: в авиации на вес золота каждый фунт!

– Но на это и был расчет! – возвысил тон Мордвинов. – Надули не резиновые модели, а нас! Эта машина просто не в состоянии развить достаточную скорость!

– Зато, – княгиня метнула на Саммерса короткий взгляд, – она в состоянии обойтись одной лошадиной силой.

Д.Э. ответил широкой улыбкой.

– Софи! – вскричал граф. – Ведь мы шли с небольшим отрывом в семь верст! Помните, вы встретили меня в трактире Семенова?

– К несчастью, дорогой мой, хозяин трактира помнит и «Модель-Т», который прошел там за четверть часа до вас, – молвил господин Всеволожский. – Перестаньте. Победа засчитана. Утешьтесь тем, что, пока мы пробирались через заносы у Изборск, вы пришли вторым.

– Невероятно, – добавил Кузьмин, одновременно дописывая в своем блокноте. – Случай действительно беспрецедентный.

Он сунул блокнот в карман.

– Увы, дорогой Александр, пари проиграно.

– Послушайте! – Мордвинов почти потерял голос. – Этого быть не может! Это обман! Гнусный, грязный обман! Павел Николаевич! Вы шли пятым! Как могло случиться, что на своем пути вы ни разу не видели «Модель-Т»?