Пять лет рядом с президентом

«Подпись в третьей книге похожа на подпись 1994 г., но “гирлянда” здесь прогибается и вновь становится весьма угловатой; средняя часть относительно больше по размерам. Подпись расположена уже не горизонтально, а поднимается вверх, решительно и энергично преодолевая себя (что может отражать борьбу с проблемами, связанными со здоровьем).

В почерке этого периода буквы стоят друг с другом согласно традиционным школьным нормам (см. почерк г-жи Ельциной над подписью в книге). Этот почерк значительно более растянут, что проявляется как в расстояниях между буквами, так и в формах букв – часто подчеркнуто пухлых и вместе с тем как бы “помятых”; кроме того, почерк отличается большей прерывистостью и более отчетливо выраженным нажимом. Характер в целом весьма напряженный.

Борису Ельцину свойственны ощущение контакта, чувство зрелища, вкус к импровизации. Он обладает развитыми инстинктами и не столько анализирует, сколько ощущает атмосферу; поэтому он умеет приспосабливаться к самым разным ситуациям. Это человек с множеством разных обличий, он умеет выглядеть таким, каким хочет казаться, легко выходя за рамки принятых условностей, переходя от улыбки к гневу или угрюмости.

Узнавая себя в русском народе (сам он обладает характерной русской внешностью), Борис Ельцин давно умеет ему нравиться и воплощает его жизнелюбие и грубоватость, вовсе не насилуя при этом собственную природу. Он производит впечатление, используя простые аргументы, не старается убаюкать своих слушателей и не морализирует.

Русский, очень русский, сильный, пылкий, амбициозный, бурный, как река на его родном Урале, даже грубый, он тем не менее контролирует себя, не позволяя себе переходить определенную грань.

Вместо того чтобы подолгу осаждать крепости, Борис Ельцин предпочитает брать их штурмом. Он принимается за дело не колеблясь и доводит его до конца. Упорный и очень цепкий, даже если это приносит вред, он не останавливается, а облачается в доспехи и продвигается вперед с примкнутым штыком.

Тем не менее ему необходимы смены ритма; отсюда “моменты отсутствия” (большие пробелы и пустые пространства при письме), которые могут показаться удивительными у такого сильного лидера, но которые также позволяют рассмотреть в личности Бориса Ельцина более тонкие оттенки».

Прочитав это, первое, о чем я подумал: да, время меняет людей, иногда значительно.

Вообще-то, я с большой долей скептицизма отношусь к такой науке, как графология. Но надо объективно признаться, что французские графологи пока еще не давали ни одному политическому деятелю такой высокой оценки, как Ельцину. Во всяком случае, мне ничего подобного найти не удалось.