Пятая авеню

Он прислушался. Топ-менеджеры с Уолл-стрит говорили о фирмах, которые следовало избегать. Кто-то рассказывал о сделках с недвижимостью. Женщина в костюме от «Диора» и высоких фермерских сапогах, делясь с подругой новостью о своем недавнем замужестве, сообщила ей по секрету, что ее новый супруг и не подозревает «об этом». «У него водный спорт с яхтами, а у меня мои маленькие водные увлечения», – сказала она, и обе расхохотались.

Гарольд слышал все, что происходило вокруг, но никто из присутствующих здесь не обратил на него внимания. Стягивая с себя рубашку, он заметил молодого человека.

Он был высоким, со смуглым, хорошо накачанным телом. Гарольд подумал, что все свое свободное время он проводит в тренажерном зале. Этот молодой человек, проходя мимо Гарольда, пару раз мазнул по нему взглядом. Гарольд, заметив, что явно заинтересовал его, уже не таясь, принялся рассматривать незнакомца и тут же решил, что ему несказанно повезло. Этот юноша был красавцем.

А красивый юноша склонился к металлической клетке. Темные глаза блестели, пенис увеличивался и становился все тверже, он еще раз пристально посмотрел на Гарольда и поманил его, изобразив на лице полуулыбку. Рассматривая его и восхищаясь его физическими данными, Гарольд болезненно чувствовал отталкивающий вид своего собственного тела – такого тощего теперь. Его нынешний облик был жалкой тенью того, кем он был в молодости – когда одежда слетела с него, как старая кожа со змеи. Бейнс отдал свою одежду проверяющей, протянул ей кисть руки, повернутую тыльной стороной, и на ней в мгновение ока появилось написанное черным маркером число «258».

– Ну теперь можешь повеселиться, – объявила служащая закрытого клуба и улыбнулась ему улыбкой, в которой давно уже не было ни веселья, ни радости. Это была улыбка, отражающая отчаяние и одиночество, улыбка человека, жизнь которого разрушена до основания.

Гарольд хорошо знал такие гримасы и изобразил нечто подобное на своем лице. В его голове мелькнула мысль о Селине. Он понимал, что она погибла из-за его трусости, и волна ненависти к самому себе захлестнула его с новой силой.

Отогнав эту мысль на задворки сознания и решив не мучить себя ею, потому что сейчас она могла бы погубить весь его наркотический кайф, Гарольд подошел к молодому человеку, склонившемуся над металлической клеткой. Громкая музыка, казалось, проникала во все поры его тела. Улыбка на лице молодого человека становилась все шире по мере того, как Гарольд приближался к нему.

И вдруг Гарольд почувствовал, что его целуют. Чей-то язык пробежал по его губам, а затем просунулся между ними в рот. Он почувствовал, как чья-то рука схватила его руку и потянула ее к твердому предмету, находящемуся между ног мужчины. Открыв глаза, Гарольд сразу понял, что находится рядом с тем молодым человеком, которого приметил еще при входе. Он уже не сомневался в том, что наступил тот самый момент, и ответил поцелуем на поцелуй. Он сжимал руками пенис молодого человека. Его размеры вызывали у него радость и приятное предвкушение. Толщиной с запястье, необрезанный. Гарольд опустился на колени и взял его в рот. Мужчина сладостно застонал.

Гарольд усердно и с радостью заработал языком и губами.

– Давай же, давай, – умолял он. – Кончи мне в рот.

Молодой мужчина пригнул вниз голову Гарольда. Его член поступательно и размеренно двигался над лицом Гарольда. Не обращая внимания на глухие звуки, издаваемые партнером при каждом проникновении члена в его рот, он вдруг всадил все одиннадцать дюймов своего достоинства старику в горло.

Гарольд прижал руки к бедрам молодого человека и затряс головой. Он не мог дышать, а его молодой партнер начал неистово трахать его в рот. Гарольд уперся ладонями в ляжки парня, но тот стал двигаться еще более интенсивно. Бейнс боялся последствий, но в то же время чувствовал сильное возбуждение. Ему казалось, что он вот-вот вырубится, но парень вдруг остановился и поднял Гарольда на ноги.

Его лицо было залито слюной. Комната кружилась перед глазами.

– Может, нам уйти отсюда? – спросил парень, наклонившись к уху Гарольда. – Может, нам пойти ко мне? Там, в уединении, мы будем чувствовать себя более свободно. У меня дома полно игрушек, о которых здесь и не слышали.

Лимузин двигался в потоке машин.

Время текло, за окном проплывали городские пейзажи, мозг Гарольда очистился. Его ощущения уже не смягчались и не сглаживались героином, введенным раньше. Теперь его сознание уже подавлялось наркотиком, который кровь разносила по телу.

Завтра утром он должен быть на похоронах дочери своего лучшего друга. Завтра днем он должен быть в самолете, улетающем в Иран – в страну, которая по его вине уже стала бесперспективной для компании «Редман Интернэйшнл».

На скольких еще похоронах ему предстоит присутствовать в течение ближайших недель? Сколько еще людей умрут из-за его молчания?

Он почувствовал, что пришла пора следующей дозы.