«Пятая колонна» и Николай II

Пошли и войска, уже не анархические толпы солдат, а полки, которые вчера просидели в казармах и были готовы подавлять бунт. Они даже не знали, что штаб округа еще существует! Хабалов засел в Адмиралтействе, и никто не представлял, где он находится. А теперь единственным центром власти вроде бы стала Дума. Либерально настроенные офицеры повели к ней свои части с оркестрами, знаменами. Великий князь Кирилл Владимирович привел к Таврическому дворцу моряков Гвардейского экипажа, и если кто-то из командиров просто заблуждался, то вот он-то проявил себя явным изменником, делал крайне революционные заявления. К Думе приводили и арестованных полицейских, чиновников. Некоторые члены правительства — Барк, Протопопов — сами пришли «арестовываться».

В Ставке в Могилеве глубина катастрофы открылась только 27 февраля. Царь приказал генералу Н. И. Иванову возглавить экспедицию на Петроград. Ему дали Георгиевский батальон, пулеметную команду. Снималось по 4 полка с Северного, Западного, Юго-Западного фронтов. Первые из этих полков могли подоспеть в столицу к 1 марта. Войска наметили сосредоточить у Царского Села, Иванов выехал туда. Император тоже засобирался в Царское Село. Алексеев убеждал его остаться в Ставке, в центре управления войсками и под их защитой. Но Николай II решился ехать. А прошение правительства об отставке он не утвердил, приказал выполнять свои обязанности до его прибытия.

Можно отметить, что с государственной точки зрения решение царя было оправданным. В условиях безвластия, оставаясь в Могилеве, он, по сути, отдавал мятежникам столицу и тыловые города. Страна могла разделиться, начаться гражданская война. Император хотел избежать этого. Если бы он добрался до Петрограда, то мог одним своим присутствием вывести правительство из паралича или назначить новых исполнителей, собрать вокруг себя здоровые силы, заставить одуматься колеблющихся, да и многих соблазнившихся…

Но и заговорщики учитывали это. До сих пор погромы растекались стихийно, однако Гучков не зря тесно общался с военными, изучал технику переворотов. Под руководством его заместителя в ВПК, инженера Пальчинского, был составлен план захвата ключевых объектов столицы — резиденции правительства, телефонной станции, телеграфа. Правда, заговорщиков было совсем мало, но они, получив мандаты комиссаров «Временного комитета Думы», сами привлекали рабочих или солдат. В министерство путей сообщения отправился депутат Думы Александр Бубликов. По дороге он собрал отряд из бродивших без дела солдат и уголовников.

В министерстве его ждал сообщник — член инженерного совета МПС Юрий Ломоносов. Он давно был связан с революционерами, в 1905 г. состоял в Военно-технической организации у Красина. Бубликов и Ломоносов арестовали министра, под угрозой оружия заставили сотрудников подчиняться себе. По железнодорожной телеграфной связи Бубликов известил, что власть в России перешла к Государственной Думе. Во многих городах даже не подозревали, что творится в столице, это была первая информация о революции. От лица «новой власти» Бубликов запретил пропускать к Петрограду воинские эшелоны.

Генерал Иванов все же доехал до Царского Села, по дороге арестовал несколько десятков «революционных солдат», пьяных дезертиров, разъезжавшихся кто куда с награбленным барахлом. Но нарушился график перевозок, его полки задерживались. Некоторые и в самом деле были остановлены на разных станциях. Узнав, что один из полков прибыл на станцию Александрово, Иванов выехал к нему. Но не доехал, получив телеграмму Бубликова. Тот отчаянно блефовал. Требовал не двигаться дальше. Угрожал якобы высланными воинскими контингентами, артиллерийским обстрелом. Угрожал и тем, что государь окажется в опасности, не сможет доехать до Царского Села.

Заговорщики в МПС обнаружили, где находятся два царских поезда. По железнодорожной связи к ним стали поступать сообщения, что дорога впереди перекрыта «революционными войсками». Это была ложь, Бубликов разохотился остановить царские поезда и захватить императора. Но хоть железнодорожники и были сбиты с толку, Николай II оставался для них законной и непререкаемой властью. Никто даже не попытался задерживать его. Зато удалось другое. Убедить государя и его сопровождающих, что дальше проехать нельзя. От Малой Вишеры два литерных поезда вместо Петрограда повернули на Псков, где располагался штаб главнокомандующего Северным фронтом Рузского.