«Пятая колонна» Российской империи. От масонов до революционеров

Спасти их было более чем проблематично. Команды некомплектные, машины давно не ремонтировались, а весна выдалась поздняя. Финский залив был покрыт льдом, его засоряли многочисленные мины, сорванные с якорей штормами. Однако начальник морских сил Балтики Алексей Михайлович Щастный и его подчиненные сделали невозможное. В течение апреля 1918 г. корабли несколькими эшелонами покидали Финляндию, направляясь к Кронштадту. Неисправные суда вели на буксирах. Через льды, через мины удалось провести 259 кораблей и судов — из них 6 линкоров, 5 крейсеров, несколько десятков эсминцев, подводных лодок. Сохранили весь флот, не потеряли ни единого судна! Надо сказать, немцы этому не препятствовали. Сперва они вынашивали идею завладеть лучшими кораблями — потребовать от большевиков «продать» их Германии (то бишь отдать за символическую цену). Но обдумали и отказались: у немцев не было лишних подготовленных экипажей, использовать эти корабли в ходе мировой войны все равно не получилось бы. Так зачем тратиться на ремонт, обслуживание? Русский флот, запертый в Кронштадте, Германия считала для себя не опасным.

Немцы-то не мешали, зато со стороны Троцкого посыпались вдруг непонятные решения. 24 апреля от имени Наркомата по морским делам он представил в Совнарком доклад, где предлагал все наши торговые суда на Балтийском море и 8 госпитальных судов передать… английскому правительству. Под фиктивным прикрытием — якобы их продают Дании. Ленин отверг странное предложение, но последовали другие акции. После перебазирования в Кронштадт Лев Давидович распорядился демобилизовать всех моряков, а потом набирать заново, как бы уже в другой, Красный флот. При этом многих офицеров «вычистили», другие сами не захотели больше служить. Ушла часть матросов и унтер-офицеров. Поредевшие команды оказались ослаблены. А 3 мая Щастный получил телеграмму Троцкого № 126/м, где предписывалось разработать «план уничтожения военного имущества, запасов, судов, портовых сооружений и т. п.». Щастный не понимал, что происходит. Никакой угрозы со стороны немцев уже не было!

Но 21 мая, в ответ на доклад об обстановке на Балтике, он получил новую резолюцию наркома. Лев Давидович ссылался на возможность нового удара немцев и финнов и запрашивал: «Приняты ли все необходимые подготовительные меры для уничтожения флота в случае крайней необходимости?» Мало того, предписывалось сформировать команды «ударников» для подрыва кораблей. За выполнение такой задачи назначалось крупное денежное вознаграждение. А формировать команды «ударников» требовалось в строгой тайне от других моряков!

Щастный еще раз попытался переубедить наркома. 22 мая докладывал: «Ваш ответ на мой 803/оп не подтверждается поведением немцев в отношении Балтфлота… Угроза со стороны морских сил Финляндии не может быть достаточно сильной». Нет, Троцкий настаивал на исполнении. Запрашивал: «Внесены ли в банк известные денежные вклады на имя тех моряков, которым поручена работа уничтожения судов?» Щастному становилось ясно: дело нечисто. Только что спасли флот — и вдруг уничтожать его? Он смог предположить только одно — что уничтожения требуют немцы. Писал: «Значит, я должен вербовать этих Иуд Искариотов и обещать каждому тридцать сребреников?»

Нет, Алексей Михайлович спас флот во второй раз! Он смог это сделать только одним способом — разгласил секретные инструкции Троцкого. Вынес их на совещание флагманов, а потом на Съезд делегатов Балтфлота. Рассчитал, что после этого сами матросы будут настороже, не позволят тайно завербованным «ударникам» взорвать корабли. Эта надежда оправдалась. Балтийцы заволновались, возмутились. Они, как и Щастный, не знали, чем объяснить гибельные приказы. Заговорили — наверное, в Брестском договоре имеется секретный пункт о потоплении кораблей.

Хотя на самом деле такого пункта не было! Наоборот, до германского командования тоже дошли сведения, будто какие-то «анархисты» готовят на флоте диверсии, и немцы сочли необходимым предупредить об этом Ленина. Но ведь простые моряки не имели понятия о закулисных интригах! Съезд Балтфлота отправил делегацию в Москву, к Троцкому. Ему заявили, что корабли могут быть взорваны только после боя, в безвыходном положении, а «назначение наград за взрыв кораблей недопустимо». Лев Давидович заверил, будто ничего дурного не имелось в виду. Но он понял, что Щастный, распространив среди моряков информацию, сорвал операцию по ликвидации флота.