Пятая версия

О, Нерлинг! Знаток подобных операций. Видно, никто и ничего не передавал. Люди Нерлинга приехали в Печоры, все забрали, выгребли из «комнаты сокровищ» и просто прикрылись пустыми бумажонками. А вот еще одна: «ХАУПТАРБАЙТГРУППЕ (вот что означают буквы „Х. А. Г.“ — „Главная рабочая группа“. — Ю. И.) ОСТЛАНД. Ризница остается собственностью монастыря. При БЛАГОПРИЯТНЫХ условиях („Это что означает? Победа в войне? Смешно такое писать в сорок четвертом году“. —

Пометка Г. Штайна) она будет возвращена. При опасности — отправлена значительно дальше от фронта („Или уже отправлена?“ — Опять Г. Штайн, его рука…

)». И подпись: «Х. А. Г. ОСТЛАНД, д-р НЕРЛИНГ».

Какие-то, без начала и конца, бумажки, записки, фамилии. Почерк такой, что наш Василий Митрофанович, великолепно знающий немецкий язык, с трудом продирается через эти завалы покосившихся букв. «Вам следует торопиться, а то „ящики“ уплывут», «Пожалуйста, срочно сообщите, что было в исчезнувшей ризнице», «Отчего молчит Московская патриархия? Они-то знают, что там было? Где список сокровищ? Почему молчит Афон?», «Я знаю, господин Штайн, где надо искать, но я этого просто так не скажу, лишь одно сообщу: это стоит не менее 10 миллионов, пять процентов от найденного — мне, так что решайтесь, согласны ли Вы на мои условия?» Кто это пишет, жирно лепит слово к слову на каком-то глянцевом листе бумаги? А вот еще: «Если все это возвратится благодаря мне туда, на какое, хоть самое минимальное, вознаграждение можно рассчитывать? Мне бы только погасить долги. Боже, помоги мне».

Но вот и Московская патриархия отозвалась. «Глубокоуважаемый господин Штейн, воистину дорогой во ХРИСТЕ брат! В эти радостные дни, когда мы торжественно воспоминаем явление БОГА во плоти, прошу принять мое сердечное приветствие с благословенным праздником Рождества Христова. Вместе с волхвами мы склоняемся мысленно у Вифлеемских яслей и стремимся принести ему ДАРЫ сердца нашего — молитву, дела любви и милосердия. Как много говорит нам преисполненный глубокой веры и надежды призыв св. Иоанна Златоуста: „Придите, совместно все прославим торжество настоящего праздника, ибо ныне разрушена смерть, отверзен рай, изглажена клятва, побежден грех, и слово Божие начало разливаться по миру… Христос Бог наш да сохранит и умножит СИЛЫ ВАШИ, да дарует нам мир Свой, который превыше всякого ума“…»

Сил уже нет, нет денег, долги давят, дома — ад, недовольство, попреки, правда, старший сын, Гебхардт, помогает, поддерживает, ночами рисует картины на заказ, делает копии разным толстосумам, пытается отсрочить выплату долгов, нарастающих, как снежный ком, да что ком, лавина, которая вот-вот и погребет тебя, Штайн, погребет в своих глубинах, задавит, удушит…

«Финансовое управление г. Винзен-Луэ, налоговая карточка № 50/343/05929. При запросе ссылайтесь на этот номер. Господину Георгу Штайну.

Установлено: непогашенные суммы, подоходный налог: 129246,00 марок, церковный налог: 8624,60 марок. Обращаем Ваше внимание…»

Господи, помоги. Дай выкарабкаться, когда все время, все силы, последние марки уходят на этот безумный поиск, жуткую погоню за сокровищами. Сколько все же их? Какова общая их стоимость? Какую все же сумму возместит в случае их, сокровищ, обнаружения православная церковь? С кем же иметь дело? С Русской православной церковью? Или больше надежд на Афон? Наконец-то и от них пришло послание: «Русский Монастырь Св. Пантелеймона на Афоне, ГРЕЦИЯ. Полномочие ГЕОРГУ ШТАЙНУ. Настоящее наше заверенное священной ВЕЛИКОЙ ПЕЧАТЬЮ и подписанное игуменом ПОЛНОМОЧИЕ в том, что он имеет право от имени нашего… Как достоверно известно… были забраны и увезены в Западную Германию. Об этом свидетельствуют под присягой приехавшие оттуда к нам сюда и теперь живущие в нашей Святой Обители три (3) Иеромонаха, а в самом монастыре Печоры еще есть в живых старый человек Иеромона Серафим, который лично присутствовал при открытии там священного хранилища по приказу немецких военных властей, взятии и увезении в Западную Германию, где до сих пор их удерживает и хранит Германское Правительство. Мы, русская братия на Святой Афонской горе, просим… чтобы в случае отыскания все эти церковно освященные предметы не были допущены в светские мирские музеи Германии или Советского Союза (СССР), но чтобы они были возвращены Монастырю. Отдача в музей церковной святыни может оскорбить Христианские чувства каждого верующего человека… в противном случае чтобы все эти вещи были отданы на хранение сюда в наш Русский Монастырь на Св. Афон. Мы верим, что эта наша проблема будет решена в Христианско-Евангельском духе…»