Пятый этаж, налево от лифта

Экспертиза установила личности троих убитых. Это были, собственно, сам Сухарь, и еще двое зэков, совершивших побег из тюрьмы и неизвестно как добравшихся до Москвы. Второй по счету и пятый, найденный уже в квартире, так и остались неопознанными. Но это, скорее всего, тоже были преступники — или находившиеся в розыске, или сбежавшие из заключения. У второго имелись татуировки, указывающие на принадлежность к преступному миру, а на трупе пятого обнаружили следы вытравливания кожного покрова кислотой — на груди и на предплечьях, то есть, там, где обычно и находятся наколки. Отпечатки пальцев второго нашлись в базе данных, но без имени — их просто сняли с места преступления. Обоих пытались подогнать под описания преступников, объявленных в розыск, но ничего конкретного из этого не получилось. Где-то что-то сходится, где-то — не очень. Считалось, что пятым был воровской авторитет Генанцвали, который как раз к этому моменту исчез из поля зрения наших осведомителей в криминальной среде — у него были татуировки на обоих предплечьях и на груди. По заключению экспертов, смерть этого пятого наступила буквально за полчаса, а то и меньше до того, как квартиру взломали оперативники. Это, кстати, дало дополнительный повод настучать им по башке — выходит же, что они упустили убийцу, да еще несшего с собой отрубленную голову, которую так нигде и не нашли.

Старый полковник замолчал, видимо, ожидая вопросов.

- А почему вы говорите, что в дальнейшем подтвердилась версия о работе убийцы в органах?

- Ну, она не то чтобы подтвердилась… Один из следователей, оказывавших содействие по этому делу, и, соответственно, имевший возможность узнавать о заявлениях в милицию по поводу похищений, да и располагавший информацией о планах группы, за день до несанкционированного вторжения ушел в отпуск. Из отпуска он так и не вернулся. О ходе расследования он был осведомлен наилучшим образом. Ну, а, поскольку решение о взломе квартиры без ордера зрело несколько дней — пока прокуратура тянула с ответом — он заранее был в курсе места и времени этой операции. Тем более, один из оперов признался, что поставил его в известность в личном разговоре. Но признался он об этом только после того, как с отпускником не смогли связаться и вообще стало ясно, что он исчез. Он вполне мог сыграть с товарищами такую шутку и вовремя испариться.

- Но зачем же ему так рисковать? — вырвалось у Иры.

- Хороший вопрос, - одобрительно кивнул полковник. — Я сам над этим долго думал. Но риск этот был для него вполне оправданным, учитывая его дальнейшие планы. У меня был хороший друг в КГБ, и он рассказал мне о том, что, пока велось служебное расследование, белорусскими пограничниками в районе Бреста был зафиксирован незаконный переход границы Советского Союза. Пресечь его не удалось, но это был явный побег, причем совершенный человеком, который знал, где и как пробраться через охраняемую зону. А этот следователь в армии служил в пограничных войсках, причем на заставе именно в том районе. Понимая, что, если квартиру вскроют, дальше могут выйти уже и на него самого, он подставил коллег, причем, несомненно, сам же и позвонил в милицию.

Тот же друг с Лубянки намекнул мне, что взломанная операми квартира была предназначена для проживания одного из нелегалов, которые работают за рубежом и лишь изредка, ненадолго, появляются на Родине. Там вполне мог иметься хорошо замаскированный тайник — офицеры разведки знают, как делаются такие вещи, в этом смысле обычная милиция от них здорово отстает. Если убийца хранил деньги, полученные в качестве выкупов, в этом тайнике, перед побегом ему просто необходимо было забрать их оттуда. Мы, конечно, обыскивали квартиру, но очень скоро там появились представители ГРУ с серьезными документами и потребовали, чтобы мы оттуда убирались. Правда, нам разрешили вывезти мебель — диван, кресло и несколько стульев, больше ничего и не было — для экспертизы. А сами врезали в дверь три новых замка.

- Если убийца пользовался тайником, он ведь откуда-то узнал, где этот тайник находится? Не от самого ли хозяина квартиры?

- Почти наверняка. Но ГРУ, естественно, не пошло нам навстречу и не сообщило, кто этот хозяин. Тут уже замешаны государственные интересы, человек же под прикрытием! Нас вообще сразу предупредили, чтобы мы не задавали лишних вопросов. Я даже думаю, что этому нелегалу ничего и не сообщали о его квартире — зачем расстраивать человека, у него работа и так нервная.

- Понятно, - кивнула Ира.

***

Поблагодарив Евгения Дмитриевича за помощь, Ира, вместо того, чтобы ехать домой, каким-то образом оказалась на Севастопольском проспекте, где-то в полукилометре от огромного, заросшего поля, на котором четкой линией, уходящей за горизонт на юго-востоке, возвышались башни электропередач. Ближайший жилой квартал находился в другой стороне, минутах в десяти ходьбы.

Пока она стояла, думая, что делать дальше, ей позвонила на мобильный внучка полковника.

- Ну как, поговорили с дедушкой?

- Да, Катя, огромное вам спасибо.

- Не за что. Надеюсь, вам это пригодится.