Пик Дьявола

Следующий день она тоже не работала. Было начало декабря, золотого месяца. Ей не хотелось продолжать. Хотелось вести такую жизнь, когда можно будет сказать Соне: «К нам в гости едет бабушка Марти». Она устала врать персоналу яслей и другим мамашам. Устала от клиентов и их театральных просьб, их сексуального голода и жажды выговориться. Ей хотелось в следующий раз сказать «да» вежливому, симпатичному мужчине, который подойдет к ее столику в «Макдоналдсе» и спросит, можно ли угостить их мороженым. Всего один раз.

Но был сезон отпусков — месяц больших денег.

Она заключила с самой собой договор. Она проработает в декабре столько, сколько сможет. Тогда они смогут себе позволить провести январь с мамой в Апингтоне. А когда вернутся в Кейптаун, она найдет другую работу.

Она соблюдала условия сделки. Все две недели, что они провели в Апингтоне, Марти ван Роин кудахтала над внучкой. Но от матери не укрылись и перемены, произошедшие с ее дочерью.

— Ты изменилась, Кристина. Стала жесткой.

Она лгала матери насчет работы, сказала, что занимается разными вещами, работает то здесь, то там. В ванной у матери она порезала себе другую ногу. Тогда при виде крови она решила, что должна остановиться. Прекратить все.

На следующий день она сказала матери, что надеется получить постоянное место. Так она и сделала.

Ее приняли на должность торгового представителя в небольшую компанию, которая производила кремы для лица с экстрактами морских водорослей. В ее задачу входило обзванивать аптеки в центре города и южных пригородах. Это продолжалось два месяца. Первый раз она испытала потрясение, войдя в аптеку «Линк» в Нордхуке и узнав в аптекаре своего бывшего клиента. Второй раз она съежилась, когда ее новый начальник во время совместной поездки на его машине положил ей руку на бедро. Последней соломинкой стал чек, полученный ею в конце месяца. Доход до вычета налогов: девять тысяч с чем-то. После вычета: шесть тысяч четыреста рандов, включая комиссионные с продаж. Из нее вычли налог на прибыль, пенсионный налог и еще бог весть что.

Она пересмотрела свои планы. Ей двадцать один год. В роли девушки по вызову она зарабатывала в месяц больше тридцати тысяч, из которых семь откладывала. После покупки машины и нескольких других крупных расходов у нее в банке по-прежнему оставалось почти двести тысяч рандов. Если она проработает еще годика четыре… пока Соня не пойдет в школу, — всего четыре года! В год будет откладывать двести, двести пятьдесят тысяч, может, и больше, — тогда она сможет себе позволить нормальную работу. Всего четыре года!

Все почти получилось. Но однажды она ответила на телефонный звонок, и Карлос Сангренегра сказал:

— Кончита!

19

Тобела выписался из отеля в Пэроу. Здесь стало опасно. Ему теперь нужно было хранить инкогнито, чтобы меньше народу видело, как он приходит и уходит. Он поехал в центр города, где можно было находиться сколько угодно, не привлекая к себе лишнее внимание. Из таксофона торгового центра позвонил тому детективу в Умтату — узнать, нет ли новостей о Косе и Рампеле.

— Я думал, вы сами собираетесь их поймать.

— Пока я их не нашел.

— Не так все просто, верно?

— Да, не так просто.

— Да, — сказал детектив, смягчившись от его кротости. — И у нас пока тоже ничего.

— Совсем ничего?

— Совсем.

На Аддерли-стрит Тобела купил «Бургер» и отправился позавтракать в сетевой ресторанчик «Шпора» на Странд-стрит. Заказал еду и развернул газету. Главной новостью был чемпионат мира по футболу 2010 года. Внизу на первой полосе он увидел статейку, озаглавленную: «Гомосексуальная пара арестована после смерти ребенка». Он прочел ее. Женщина была арестована по подозрению в убийстве пятилетней дочери своей сожительницы. Ребенка ударили по голове бильярдным кием — очевидно, в приступе ярости.

Принесли кофе. Он разорвал бумажный пакетик с сахаром, высыпал в чашку, помешал.

Что он пытается сделать?

«Если система правосудия не в состоянии защитить наших детей, к кому им обращаться за помощью?»

Как ему достичь цели? Как он сумеет защитить детей своими поступками? Надо, чтобы все твердо помнили: ребенка нельзя и пальцем тронуть! Здесь не должно быть сомнения — смертный приговор восстановлен!

Он осторожно отпил маленький глоток кофе — проверить, не горячий ли.

Спешка тут неуместна, Он обязательно добьется цели. На то, чтобы до людей дошло, уйдет немало времени, но это обязательно случится. А ему лишь нельзя терять сосредоточенности.

— Этого не будет, — заявила дама, которая отвечала в «Вулворте» за связи с общественностью, белая женщина сорока с небольшим лет. Она сидела рядом с Андре Марэ, сержантом полиции, в актовом зале головного офиса сети магазинов на Лонгмаркет-стрит. Контраст между двумя женщинами был разителен. Все дело только в деньгах, подумал Гриссел. В деньгах и окружающей обстановке. Посадите эту холеную женщину с наманикюренными пальцами за рабочий стол в участке Клермонт на три месяца, на жалованье сержанта, — тогда поглядим.