Пик

– Пока что мы ничего не станем делать, но имей в виду, что «мы» – это не ты и я. – Он чуть повел головой, отчего его бусинки в волосах заискрились. – Ты вольна поступать по своему усмотрению. А мне нужно взвесить свои возможности. – И он шевельнулся, словно намереваясь уйти.

– Стой! – рявкнула я. – У меня еще не все! – Честно, я не рассчитывала, что он остановится. Но он остановился. – Мантикора, тварь с жалом на хвосте, ужалила моего друга. Он без сознания… – Я хотела спросить о противоядии, но Тирсион лишь отмахнулся:

– Он очнется в свое время. О нем не стоит беспокоиться.

– И еще…

Но тут я осеклась. Надо ли сообщать ему о Псаймонах в доспехах и их новообретенных талантах? Может, он специально мне голову морочит, чтобы вытянуть хоть какую-то информацию? Я и Джоша-то подозреваю во всем на свете – а Жителя-Князя, выходит, нет?

Он вопросительно смотрел на меня; магический огонек бросал отсвет на его пугающе прекрасное лицо, делая его еще прекраснее.

– Как нам вернуть детей? – спросила я.

– Не скрою… это тревожит и меня, – наконец отозвался он. – Об этом я должен поразмыслить.

На этот раз Тирсион развернулся и зашагал прочь. Оказавшись поодаль, он отворил Портал. Но на пороге помедлил, развернулся и окинул меня долгим взглядом.

Меня и Мирддина.

Мирддин кивнул, как будто Житель что-то ему сказал. Затем Тирсион обратился ко мне:

– Полагаю, мы союзники, пастырь, даром что союз наш хрупок. Когда мне будет что сказать, твой друг доставит тебе голубую розу.

С этими словами он шагнул в Портал.

12

Душана без приключений доставил меня в спальню. Судя по перскому и видэкрану, за все это время никто меня не искал, не писал и не звонил. У меня от сердца отлегло: значит, моя прогулка осталась незамеченной. Я пристегивала перском к запястью, когда видэкран загорелся, предупреждая о сообщении.

– Принять, – скомандовала я и уселась. На посветлевшем видэкране возникло дядино лицо.

– Если у тебя не будет завтра вызовов, не могла бы ты исследовать кое-что для меня в Отстойнике? – спросил дядя, еле заметно шевельнув бровью.

– А если сделать это по окончании смены? – предложила я. – Будет уже темно, но с Гончими темнота мне не страшна.

Дядя прикусил губу.

– Я прикажу Кенту снабдить тебя дополнительной защитой, – кивнул он. – Но ты права: почему бы и нет. Я понимаю, о чем ты. Если завтра будет вызов, похожий на сегодняшний, ты сможешь в нем участвовать.

– Да, сэр, – отозвалась я, и экран погас.

Значит… Они с Кентом вдвоем поразмыслили и решили отправить меня к Джошу. Чтобы я вызнала, известно ли ему о новой программе Дрейф. И это правильно. Ценные сведения нужно хоть из-под земли добывать – или из бункера.

Вряд ли, конечно, Джош знает что-то такое, о чем мы и без него бы не догадались. Но он наш единственный источник закрытой информации о псайкорпусе. Больше-то у нас ничего и никого нет.

Из-за переживаний и расхода энергии я проголодалась. Пожевала, что нашлось в моем холодильнике, и сразу отправилась спать. По моим ощущениям, денек мне предстоял тот еще.

Наутро вскакивать спросонья по сигналу тревоги не пришлось. Вызов подоспел, едва я оделась. Чудо из чудес – это был не общий вызов. Всего лишь первый из четырех за этот день. После четвертого я еле ноги доволокла до штаба. Интересно, у ночной смены такой же сумасшедший дом? Ладно хоть пришлецы вели себя как обычно: набрасывались на нас неуправляемым стадом.

Про дядин план я не забыла. Поэтому после смены подкрепилась горячей едой и направилась прямиком в оружейню. Но Кент ждал меня там не один.

С ним был Марк Паладин. Это что, он и есть дядина «дополнительная защита»? Я-то думала, мне выдадут какое-то особое оружие или что-то в этом роде!

– Радка, Паладин, я вызвал транспод, он доставит вас к той башне, через которую вы войдете в Отстойник, – без всяких предисловий сказал Кент. – Радка, проинструктируешь Паладина на той стороне Барьера. Паладин, тебе не помешает прихватить гранатомет.

Вот и хорошо, пускай Марк таскает эту махину. А то уж очень она тяжеленная.

– Доло́жите по перскому, когда вернетесь, – заключил Кент и взглянул на перском. – Ваш транспод ждет.

Все-таки Христовые кое в чем хороши. Они привыкли делать что велят и не задавать вопросов. Марк держал рот на замке всю дорогу до башни. Поэтому я, чтобы не молчать, рассказала ему про Золотого Жителя – как я прогнала его во время атаки мантикор.

Марк слушал меня, время от времени негодующе хмыкая.

– Выходит, это он затеял похищать людей? – спросил он наконец.

– Не всех людей, – уточнила я. – Детей и, по меньшей мере, одного Охотника. Думаешь, это о чем-то говорит?

– Не имею понятия. Они же тогда хотели умыкнуть агротехников. Может, они и в Отстойнике уже утаскивали кого-то из взрослых – но те им почему-то не понравились.

Я принялась размышлять вслух:

– На детей проще давить. Их нетрудно запугать. Может, поэтому они более богатые источники манны? В Охотниках манны больше, чем в цивах, и поэтому пришлецы выбирают именно Охотников. – Я не могу пересказать вслух то, что поведал мне Тирсион, но, возможно, подтолкну мысль Марка в правильном направлении.