Пикник на обочине

Господин Лемхен покивал головой с таким видом, словно подтвердились самые дурные его предположе­ния, соединил перед лицом кончики пальцев обеих рук и некоторое время внимательно разглядывал обра­зовавшуюся фигуру.

— Полагаю, юридические дела фирмы «Мицубиси дэнси» мы обсуждать с вами не будем, — проговорил он наконец.

Это была шутка. Ричард Нунан с готовностью улыбнулся и сказал:

— Как вам будет угодно!

Сидеть на столе было чертовски неудобно, ноги не доставали до полу.

— С сожалением должен сообщить вам, Ричард,— сказал господин Лемхен, — что ваш рапорт произвел наверху чрезвычайно благоприятное впечатление.

— Гм... — произнес Нунан. Начинается, подумал он.

— Вас даже собирались представить к ордену,— продолжал господин Лемхен, — однако я предложил повременить. И правильно сделал. — Он наконец ото­рвался от созерцания фигуры из десяти пальцев и по­смотрел исподлобья на Нунана. — Вы спросите меня, почему я проявил такую, казалось бы, чрезмерную осторожность.

— Наверное, у вас были к тому основания, — скуч­ным голосом сказал Нунан.

— Да, были. Что получалось из вашего рапорта, Ричард? Группа «Метрополь» ликвидирована. Вашими усилиями. Группа «Зеленый цветочек» взята с полич­ным в полном составе. Блестящая работа. Тоже ваша. Группы «Варр», «Квазимодо», «Странствующие музы­канты» и все прочие, я не помшо их названий, само­ликвидировались, осознав, что не сегодня-завтра их накроют. Это все на самом деле так и было, все подтверждается перекрестной информацией. Поле боя очистилось. Оно осталось за вами, Ричард. Противник в беспорядке отступил, понеся большие потери. Я верно изложил ситуацию?

— Во всяком случае, — осторожно сказал Нунан, — последние три месяца утечка материалов из Зоны че­рез Хармонт прекратилась... По крайней мере по моим сведениям, — добавил он.

— Противник отступил, не так ли?

— Ну, если вы настаиваете именно на этом выра­жении... Так.

— Не так! — сказал господин Лемхен. — Дело в том, что этот противник никогда не отступает. Я это знаю твердо. Поспешив с победным рапортом, Ричард, вы продемонстрировали незрелость. Именно поэтому я предложил воздержаться от немедленного представле­ния вас к награде.

Да провались они, твои награды, думал Нунан, раскачивая ногой и угрюмо глядя на мелькающий носок ботинка. В паутину, на чердак я твои награды ве­шал! Тоже мне моралист, воспитатель, — я и без тебя знаю, с кем я здесь имею дело, нечего мне мо­рали читать, какой у меня противник. Скажи просто и ясно: где, как и что я прошлепал... что эти негодяи откололи еще... где, как и какие нашли щели... и без предисловий, я тебе не приготовишка сопливый, мне уже за полвека перевалило, и я тебе здесь не ради твоих орденов сижу...

— Что вы слышали о Золотом шаре? — спросил вдруг господин Лемхен.

Господи, с раздражением подумал Нунан, Зо­лотой-то шар здесь при чем? Провалился бы ты с твоей манерой разговаривать...

— Золотой шар есть легенда, — скучным голосом доложил он. — Мифическое сооружение в Зоне, имеющее форму и вид некоего золотого шара, предназначенное для исполнения человеческих желаний.

— Любых?

— В соответствии с каноническим текстом легенды — любых. Существуют, однако, варианты...

— Так, — произнес господин Лемхен. — А что вы слышали о «смерть-лампе»?

— Восемь лет назад, — скучным голосом затянул Нунан, — сталкер по имени Стефан Норман, по кличке Очкарик, вынес из Зоны некое устройство, представ­ляющее собою, насколько можно судить, нечто вроде системы излучателей, смертоносно действующих на земные организмы. Упомянутый Очкарик предлагал этот агрегат институту. В цене они не сошлись, Очка­рик ушел в Зону и не вернулся. Где находится агрегат в настоящее время — неизвестно. В институте до сих пор рвут на себе волосы. Известный вам Хью из «Метрополя» предлагал за этот агрегат любую сумму, какая уместится на листке чековой книжки.

— Все? — спросил господин Лемхен.

— Все, — ответил Нунан. Он демонстративно оглядывал комнату. Комната была скучная, смотреть было не на что.

— Так, — сказал Лемхен. — А что вы слышали о «рачьем глазе»?

— О каком глазе?

— О рачьем. Рак. Знаете? — Господин Лемхен постриг воздух двумя пальцами. — С клешнями.

— В первый раз слышу, — сказал Нунан, нахмурив­шись.

— Ну а что вы знаете о «гремучих салфетках»?

Нунан слез со стола и встал перед Лемхеном, засу­нув руки в карманы.

— Ничего не знаю, — сказал он. — А вы?

— К сожалению, я тоже ничего не знаю. Ни о «рачьем глазе», пи о «гремучих салфетках». А между тем они существуют.

— В моей Зоне? — спросил Нунан.

— Вы сядьте, сядьте, — сказал господин Лемхен, помавая ладонью. — Наш разговор только начи­нается. Сядьте.

Нунан обогнул стол и уселся на жесткий стул с высокой спинкой.

Куда гнет? — лихорадочно думал он. Что еще за новости? Наверное, нашли что-нибудь в других Зонах, а он меня разыгрывает, скотина. Всегда он меня не любил, старый черт, не может забыть того стишка...