Пикник с кровью

- "Люгер". Потом пистолет-автомат МР-40, отличная вещь. Вдоволь патронов и несколько ручных гранат. Кто меня мог задержать?

- В четырех трупах, которые мы обнаружили, были пули девятого калибра. Как у вашего пистолета.

- У меня его уже нет, комиссар, почти полвека. Между прочим, таких, как я, уже давно амнистировали, - улыбнулся Прандини. - И вернули все права. Теперь мое дело - вооружаться или нет. У меня сейчас есть "беретта" и охотничье ружье.

- Вы случайно не знаете, почему Ринальди не женился на Анжеле?

- Потому что Анжела уже замужем. За одним негодяем. После нескольких месяцев супружества он уехал в Голландию или Бельгию, захватив с собой все ее деньги. Жулик.

- Она его искала, подавала в суд?

- Не думаю, уж очень все это противно. Она осталась одна, замкнулась в себе, пока не встретила Этторе. Этторе был святой человек. Добрый, внимательный, ласковый... Вот почему Анжела так привязалась к нему. А эти проклятые...

- Синьор Прандини, - впервые подала голос Надя, - Анжела, возможно, видела одного из убийц. Ключи, которыми он пытался открыть дверь квартиры, доказывают...

- Что доказывают? Квартирные кражи сегодня в порядке вещей. Нет семьи, которая не пострадала бы от этих бандитов, ублюдков, наркоманов...

- Вы не думаете, что ключи, которые у него были, принадлежали Этторе Ринальди?

- Думать можно о чем угодно, комиссар. Беда в том, что Анжела даже не смогла увидеть этого негодяя в лицо.

- Я знаю, он убежал. Может, на улице был соучастник, который его ждал?

Прандини снова сложил руки на груди, замком сцепив пальцы, и ядовито усмехнулся.

- Я понял. Вы думаете, что Анжела могла увидеть машину или мотоцикл, на котором они задали деру, но не сказала вам об этом? Но тогда зачем ей вообще было говорить о парне с ключами? Я понимаю, вам хочется соединить два убийства чем-то, кроме пуль девятого калибра, но боюсь, что вы на ложном пути.

Он встал. Амброзио и Надя тоже поставили свои бокалы, ожидая дальнейшего шага. Прандини вел себя как-то особенно, с намеками, то казался искренним - и опасным, то - ироничным, открытым, гостеприимным.

- Хочу вам кое-что показать. Оденьтесь, выйдем.

В сопровождении собаки они направились к небольшому строению из красного кирпича, с высокой крышей и белой трубой, из которой в холодное утреннее небо вился тонкий дымок. Внутри было что-то вроде выставочного зала. Просторную комнату украшали флаги, в центре висело трехцветное знамя с орлом, распростершим крылья.

- Это знамя моего полка.

- А остальные?

- Видите вымпел? Это восьмой королевский танковый. А это - шестого африканского эскадрона, дивизиона броневиков. Боже, какие шли бои! Если кто-то выживал, тот уже ничего в жизни не боялся.

- Вы создали частный музей.

- Только знамен, касок и шлемов.

Действительно, на длинном столе вдоль одной из стен были разложены шлемы и каски разных родов войск, колониальные шлемы с очками против песка, береты. На стенах висели военные топографические карты.

- Не так-то просто было собрать это все. Когда я начал, прошел слух, что один сумасшедший богач скупает военные сувениры. И тогда... В общем, я должен был спасаться, особенно от ветеранов и их реликвий. Я покупал только то, что меня близко касалось. Например, меня не интересовали действия военного флота.

- Как и оружие, - подсказал Амброзио, с любопытством разглядывая черный шлем.

- Я бы с удовольствием собрал коллекцию оружия, но как это сделать? Все не так просто, как кажется, комиссар. Может, когда-нибудь... Кстати, а вы каким пистолетом пользуетесь?

- "Беретта". Как и вы.

- Отличное оружие. Правда, когда-то я предпочитал "люгер". А вообще-то "люгер", или парабеллум, или Р-38 - не имеет значения. Красивое оружие. Капризное? Кое-кто и впрямь так говорит. А что до меня, я никогда не пожалел, что верил в него. - Он посмотрел на Амброзио, потом на Надю Широ. - Это как сказать, что "ролле ройс" не нравится механикам. Кто так говорит? Те, у кого руки, извините, в заднице.

- Вы знаете некоего Клема Аббатанджело, синьор Прандини?

- Аббатанджело? Никогда не слышал. Кто это?

- Деловой человек, - ответила Надя. - Хозяин одного гаража.

- Гаража? - Прандини покачал головой и взял Амброзио под руку.

- Я покажу вам речку, пойдемте.

Они пошли по дорожке, посыпанной белой галькой, которая едва заметно поднималась на возвышение. Наверху ряд тополей замыкал пейзаж, видный из окна виллы. За деревьями, внизу, метрах в двухстах текла река, намывшая кое-где по берегам полоски светлого песка. На другом берегу тоже виднелись тополя вскоре под апрельским солнцем они заиграют блестящей зеленью.

- Я просыпаюсь рано, почти с рассветом, и прихожу сюда наблюдать По. Разве это не чудо? Я купил этот дом, потому что По - моя река. Она мне спасла жизнь.

- Вы были в этих местах в конце войны?