«…Который обнадёживал её, сказывал ей многия лживыя пророчества: яко бы он от образов слышал гласы, и видел святых, которые будто бы являлися и сказывали. И он ей прямо то пророчествовал, что она будет по-прежнему царицею, и с сыном своим будет вместе. Также-де, когда был он же, епископ Досифей, в виновидском (sic) монастыре игуменом, в то время приходил к ней же, бывшей царице, и сказывал ей, что он молился, и будто ему гласы бывали от образов, и явилися ему многие святые, сказывали, что она будет по-прежнему царицею, и многие письма он, Досифей, к царице писал, а к нему от царицы писали. А когда был архимандритом в Спасском Ефимьеве монастыре, и когда ему будто бывало явление, в то время, приходя к ней ночью, сказывал. А как-де он не ходил, до того времени бывшая царица была в чернеческом платье. А как он, епископ, стал ходить, и она чернеческое платье скинула. Против чего она спрашивана: для чего она монашеское платье скинула? И она сказала; что как ей епископ пророчествами и виденьями святых, и гласами от образов подтверждал, что будет по-прежнему царицею и с сыном вместе будет царствовать, и она-де тому польстилась, и монашеское платье скинула…».
…Он говорил ещё, будто св. Димитрий (убиенный сын царя Ивана Грозного, явившись в видении) поведал ему, что в определённое время царь умрёт и что отверженная супруга его Евдокия Фёдоровна оставит Покровский Суздальский монастырь, снова явится на престоле и будет царствовать вместе с своим сыном. Евдокия, в надежде на непреложность этого предсказания, снимает с себя монашеское одеяние, приказывает в монастыре не поминать на торжественных эктениях имени императрицы Екатерины и заменяет его своим. Народ видит её в царском одеянии и со всеми знаками царскаго величия; она грозит мщением Алексея всем, кто вздумал бы доносить о её действиях…
А как он, Досифей, уже был епископом, и он к ней, бывшей царице, приезжал в монастырь, и служил, и поминал её царицею Евдокиею, и сказывал, что он от святых слышал, гласы, от образов, что нынешняго года (в котором ей сказывал) будет царицею по-прежнему. А когда-де год пройде, и царица бывшая его, епископа, спрашивала: для чего-де так не сделалося? И он ей сказывал: за грехи-де отца твоего. И она-де приказывала о грехах отцовских молиться, и за то-де ему денег много давала. Но он-де, взяв деньги, сказывал, что роздал нищим, и маливался, и сказывал: что он его видел уже из ада выпущеннаго до пояса; а в другой год тож чиня, сказывал: что только по колена в аду, и такия-де обманныя слова сначала и до сего дня ей, бывшей царице, сказывал, и во многих письмах писал.
Легковерная царица ежегодно тратит все скопляемые ею деньги на совершение бесчисленного множества заупокойных обеден, а епископ уверяет её, – один раз, что голова покойного уже вышла из чистилища, другой – что он вышел по пояс, и, наконец, что ему остается только высвободить оттуда ноги.
В следствие сего показания, взят был Симоновский архимандрит Пётр, который 3 марта сказал: …Когда его царское величество изволил сочетаться законным браком, приходил к нему, архимандриту Петру, в Суздаль поддьякон Иван Пустынный и, смеяся, говорил: «Вот-де бывшая царица всё чаяла, что Государь её возмёт и будет она по-прежнему царицею с пророчества епископа Досифея: когда он был-де архимандритом, принёс к ней две иконы и велел ей пред ними класть по нескольку сот поклонов; а Досифей от тех икон будто видел видение, что она будет по прежнему царицею, и от того-де она чуть не задушилась, поклоны кладучи».