Пётр Великий в жизни. Том второй

Хакобо Фитц Джеймс Стюарт, герцог де Лириа-и-Херика. Донесение о Московии в 1731 году. С. 85

Несомненно, Глебов имел любовную связь с царицей Евдокией. Ему это доказали показаниями свидетелей и перехваченными письмами государыни к нему. Но, несмотря на эти доказательства, он неизменно продолжал отрицать обвинения. Он оставался твёрдым в своих показаниях и ни разу не выдвинул ни малейшего обвинения против чести государыни, которую он защищал даже во время самых различных пыток, которым его подвергали по приказу и в присутствии царя. Эти пытки длились в течение шести недель и были самыми жестокими, которым подвергают преступников, желая вырвать у них признание.

Вильбуа. Рассказы о российском дворе. // Вопросы истории. №12, 1991.

Какими чувствами руководился Петр, начиная этот процесс и в особенности придавая ему такой жестокий характер? Нельзя представить себе ревности по отношению к этой отверженной супруге, забытой и скрывавшейся под монашеской рясой, да к тому же известна его снисходительность к проступкам подобнаго рода. Таким образом, этот процесс является в этом отношении совершенным исключением. Переписка Евдокии с ея любовником могла лишь удостоверить их полную невинность в политическом смысле: там нет других вопросов, кроме любви. Бывшая царица очень легко поддалась попытке получить обратно своё мирское платье, поддалась мечтаниям, поддерживавшимся среди ея окружающих, о возврате в более или мене близком будущем былого блеска; но и с той и с другой стороны не шли дальше надежд. Не была ли Евдокия в этом обстоятельстве жертвой другой ревности и другого гнева? Пропустим ещё семь лет: Пётр умер, и это событие, которое можно бы счесть счастливым для заключённой, послужило сигналом к новому отягчению ея участи: её извлекли из монастыря, отвезли в Шлиссельбургскую крепость, и поместили в подземную тюрьму, населённую крысами. Больная, она имела для своих услуг только одну дряхлую служанку, которая сама нуждалась в помощи и уходе. Её держали там два года. Кто сделал это? Тот, кто теперь царствовал: Екатерина Первая. И вот тут и есть, может быть, ответ на вопрос, поставленный мною выше.

Валишевский К. Пётр Великий. М.: «Образование». 1908. С. 110

Между тем во всём этом деле, заметим мимоходом, во всём розыске, нет ни слова о Царевичи Алексее Петровиче и об отношениях к нему казнённых преступников. Выбраны

для осуждения их совсем другия вины – оставление монашескаго платья, поминание на ектениях, связь с Глебовым. Все эти вины такого рода, что не могли влечь за собою подобнаго уголовнаго наказания. Все эти вины, вероятно, известны были прежде и оставлялись без внимания, тем более что противная сторона не отличалась же слишком строгою непорочностию. Предать их теперь суду, счесть их достойными такого страшнаго наказания, было действием другаго разсчёта и вместе совершеннаго произвола, – новое разительное доказательство искусственности, недобросовестности процесса. Если б Пётр решил кончить дело с женою и сыном сам по себе, без суда, без манифестов, без цитат из Священнаго Писания, из Уложения, то его оправдать, или, по крайней мере, собрать circonstances attenuantes в его пользу, объяснить, было бы для безпристрастнаго изследователя, для строгаго историка, гораздо легче.

Собрание документов по делу царевича Алексея Петровича вновь найденных Г.В. Есиповым с приложением рассуждения М.П. Погодина. М. 1861. С. IV

Ходившие в то время слухи о бывшем, или ожидаемом ещё, восстании в России были совершенно неосновательны, и при этом случае я должен заметить, что хотя и нельзя отрицать того, что некоторые отдельные лица питали в себе разные возмутительные помыслы и были недовольны настоящим правлением; но простой, тёмный народ, никогда не поднимающийся без вождей, так страшно запуган, и безопасность царского трона так прочно установлена, что плохо пришлось бы недовольным, если б они вздумали посягнуть на восстание: ибо царь вполне может рассчитывать на преданное ему войско. Для возмущения необходимо, чтобы духовенство или знатнейшие бояре пошли впереди. Но большинство попов в России люди низкого происхождения, без связей и богатства, всю же светскую знать из целой России царь призвал в Петербург и постоянно имеет её на виду, перед своими глазами; поэтому невероятно, чтобы этот монарх, пока он жив, мог чего-либо опасаться. Хотя Русское дворянство искони отличалось покорностию и преданностию царям своим, но черты эти в прежнее время были ничто в сравнении с теперешними.

Вебер Ф.Х. Преображенная Россия. Стлб. 1447