«Пипец этой вашей Омерике, или линия фронта проходит… Везде!»

Вытираясь громадным и очень пушистым полотенцем, она невольно подумала, что и действительно: в последний месяц её супруг, Гектор Парсонс, как-то не слишком… Рвётся исполнить эти самые обязанности. Что само по себе достаточно странно.

Ведь раньше он постоянно и регулярно домогался её тела, иногда даже не дав помыться: буквально заваливал её с порога, стоило лишь переступить его и захлопнуть дверь!

С запоздалым сожалением она подумала, что возраст делает человека… ленивым.

Равнодушным к сексуальным прелестям юной (Ну, сейчас больше – душой!) и необузданной в своих изобретательных выходках и милых прихотях, партнёрши. Будь эти прелести и кондиции хоть на уровне самых высоких требований: вот, как у неё!

Пока накидывала шёлковый коротенький халатик, не упустила случая полюбоваться в очередной раз своими длинными стройными ногами: пусть икры и немного тонковаты, но – прелестны, прелестны! А уж бёдра – так вообще! Выше всяких похвал! Недаром же даже подростки, сверстники Матильды, пялятся так, словно готовы её раздеть. Облизать! А затем – и проглотить!

Дайане реально льстило, что она возбуждает мальчиков моложе себя почти втрое…

Но почему же Гектор перестал обращать внимание на всё это?!

Ведь она нисколько не подурнела, или – не поправилась за двадцать три года совместной жизни! И пусть час в тренажёрном зале три раза в неделю и ежедневные пятимильные пробежки и становятся с каждым годом всё обременительней – оно того стоит.

Она же видит результаты своей упорной работы: хотя бы в зеркале ванной!

В зале её ждал сюрприз. Не сказать, что из разряда приятных.

Эта разжиревшая до безобразия (Проклятый МакДунальдс!) сволочь, её муж, привольно развалясь на диване, мирно дрых под оглушительные вопли комментаторов футбольного матча, несущихся из телевизора. Из угла приоткрытого рта даже натекла на дороженное, стилизованное под старинный гобелен, покрывало, лужица слюны! А банка пива, укатившись под сиденье, оставила на паласе дорожку из пролитого пива.

Вот гад. Опять наклюкался!

Она, сердито отдуваясь, прошла в кухню – благо, планировка у них такая, что все комнаты первого этажа превращены в огромное «жилое пространство». Открыла холодильник.

Хм-м… Странно. Оба блока по шесть банок нетронуты!

Значит, Гектор просто допил ту единственную банку, что оставалась с прошлой… Нет – даже позапрошлой недели! Отметил, так сказать, наступивший уикенд.

А странные дела творятся у них в семье. Она – отпадно выглядящая и чертовски сексапильная козочка, которую не прочь бы трахнуть даже козлы из школы её дочери. А муж, эта похотливая мразь, что ещё три года назад пытался сходить налево к этой стерве Изабель, соседке через два дома, чтоб потешить своё хреново либидо, не то, что – не хочет её, а даже позволяет себе задрыхнуть в тот момент, когда она уже не намёками, а – в лоб сказала ему, что сейчас вернётся, и ему не будет скучно и одиноко!..

(Кстати, интересно бы спросить у Изабель – понравилось ли ей «использование» мужика, которого дома заставляют исполнять супружеский долг регулярно, и иногда – по два-три раза за ночь?! Вероятно, нет – поскольку где-то с неделю у Гектора был крайне сконфуженный вид: надо думать, помогло ещё её предупреждение, что если «дорогой» завернёт хвост налево, она даст ему снотворного, и утром он обнаружит свой … прибитым над головой огромным гвоздём!..)

Может, он переработал, или перетрахался выше меры на работе?

Вряд ли. Она чует всем нутром: её муж ни с кем не…

Не-ет, тут что-то другое.

Но что?!

Она подошла к дивану, и встала над тем, что на нём лежало.

Да, это – её муж. Гектор. Предмет её гордости в течении двадцать лет. Потому что это только в последние три года он позволил пивному животику, вначале выглядевшему так мило и пикантно, вырасти в огромный безобразный барабан! Да и вообще: складки-валики на рёбрах, заплывшие глазёнки, одутловатое лицо, шея… Старость?!

Но ведь ему – только сорок семь! Другие – она знает! – остаются в строю до шестидесяти пяти! Ну, или хотя бы до шестидесяти…

Ведь он – она прекрасно видела! – что вплоть до последнего месяца похотливо пялился, и только что не облизывался, стоило только чуть повыше как бы невзначай приподнять подол форменной юбки!

Нет, тут придётся подумать. Так, как она делает на работе.

Жестоко, жёстко, и аналитически.

Муж – не стар. Только вот в последние две недели всячески отлынивает от исполнения супружеского долга: не заставишь – так и не подумает на неё… Хм. И – она только что видела в зеркале! – дело тут не в ней. Просто…

Просто в именно вот последние две-три недели он стал какой-то…

Странно равнодушный. Ко всему. Даже к футболу: бывало, раньше мог смотреть игру команды «Янкуз лепард», за которую болел, хоть до трёх ночи – даже если ему утром как всегда вставать в семь – на работу.

А сейчас: нате! Заснул под этих самых «Янкуз»!.. Причём – спит, гад такой, мирно и глубоко: словно младенец, сон которого и совесть ничего не тревожит! Хотя бы – тот же супружеский долг!

Да, кстати о сне: и на работу Гектор теперь встаёт только после того, как будильник прозвонит с добрую минуту.