Пир стервятников

– Ну как же, – удивился Дик. – Сир Кларенс Крэб, предок мой. Он был восьми футов росту и такой сильный, что вырывал сосны с корнем одной рукой и метал на полмили. Ни один конь не мог его выдержать, поэтому он ездил на зубре.

– При чем он к твоей тайной бухте?

– Жена его была лесной ведьмой. Как сир Кларенс, бывало, убьет кого, так несет его голову домой, а ведьма поцелует ее в губы и оживит. Там у них и лорды были, и колдуны, и знаменитые рыцари, и пираты. Даже один король синедольский. И все они давали Крэбу советы. Лишенные тел, громко говорить они не могли, зато никогда и не умолкали. Чем еще головам заниматься, как не болтать? Вот замок Крэба и прозвали Тараторками. Да и посейчас так зовут, хотя он вот уж тысячу лет как разрушен. Уединенное место. – Дик сжал кулак и отправил дракона погулять по костяшкам. – Тоскливо ему одному-то. Вот кабы десять…

– Десять драконов – это целое состояние. Хочешь и меня обдурить?

– Ни в коем разе. А вот проводить к дураку могу. – Дракон проплясал обратно. – В самые Тараторки, миледи.

Бриенне не нравились его игры с монетой, однако…

– Шесть драконов, если найдем мою сестру, два – если одного дурака. А не найдем никого, так ни с чем и останешься.

– Будь по-вашему. Шесть так шесть.

Слишком уж быстро он согласился. Бриенна сжала ему запястье, не дав прикарманить дракона.

– Смотри же. Если считаешь меня легкой добычей, то зря.

Крэб потер руку.

– Тьфу ты пропасть. Больно.

– Извини. Моей сестре тринадцать лет. Я должна найти ее, пока…

– Пока какой-нибудь рыцарь до нее не добрался. Как не понять. Считайте, что она спасена. Дик-Пройдоха теперь ваш с потрохами. Встретимся у восточных ворот, как светать станет. Мне еще лошаденку себе надо достать.

Сэмвел

Море сделало Сэмвела Тарли зеленым.

Дело было не только в том, что он боялся пойти ко дну, хотя он, конечно, боялся, но и в качке.

– Живот – мое слабое место, – признался он Дареону в день их отплытия из Восточного Дозора.

– Оно и видно, Смертоносный, вон ты как его раскормил, – ответил певец, хлопнув его по спине.

Сэм старался держаться храбро, хотя бы ради Лилли, которая еще ни разу не видела моря. После бегства из Замка Крастера им встречались озера, и она даже им дивилась. Когда же «Черный дрозд» отчалил от пристани, она начала дрожать, и по щекам у нее потекли слезы. «Боги милосердные», – без конца шептала она. Первым скрылся из глаз Восточный Дозор, а там и Стена стала уменьшаться и наконец пропала совсем. Поднялся ветер. Серые паруса цветом напоминали вылинявший от частых стирок черный плащ, а Лилли побелела от страха. «Это хороший корабль, – втолковывал ей Сэм. – Не надо бояться». Но она прижала к груди ребенка и поскорее спустилась вниз.

Сэм, вцепившись в планшир, стал следить за взмахами весел – они так слаженно и красиво двигались, притом лучше было смотреть на них, чем на воду. Если смотреть на воду, сразу вспоминается, как легко утонуть в море. Лорд-отец Сэма как-то бросил его, маленького, в пруд, чтобы научить плавать. Вода мигом набралась в рот, в нос и в легкие – мальчик кашлял и задыхался еще много часов после того, как сир Хиль его вытащил. После этого он никогда не заходил в воду выше пояса.

Тюлений залив много глубже и далеко не так спокоен, как рыбный садок отцовского замка. Его серо-зеленые воды так и кипели, а берег, вдоль которого шел корабль, пугал скалами и бурунами. Даже если Сэм каким-то чудом доплывет до него, волны швырнут его на камни и размозжат ему голову.

– Русалок высматриваешь, Смертоносный? – спросил Дареон.

Молодой певец, белокурый, с ореховыми глазами, походил скорее на переодетого принца, чем на черного брата.

– Нет. – Сэм сам не знал, куда он смотрит и как его занесло на этот корабль. Я еду в Цитадель, чтобы выковать себе цепь, стать мейстером и как можно лучше послужить Ночному Дозору, говорил он себе, но эта мысль только утомляла его, ничего больше. Он не хотел быть мейстером и носить на шее тяжелую, холодную цепь. Не хотел покидать своих братьев, единственных друзей, которые были у него в жизни. И уж совсем не хотел встречаться с отцом, который отправил его умирать на Стену.

У других все иначе. Для них это путешествие может оказаться счастливым. Лилли окажется в Роговом Холме, далеко от ужасов, испытанных ею в Зачарованном лесу. Служанки у отца в замке живут в тепле и сытости – она и мечтать не могла о такой благодати, когда была женой Крастера. Сын вырастет у нее на глазах и станет егерем, конюхом или кузнецом. Если же он выкажет способности к военному делу, то какой-нибудь рыцарь и в оруженосцы его может взять.

Мейстера Эйемона тоже ждет лучшая участь. Приятно думать, что остаток своих преклонных лет он проведет среди теплых бризов Староместа, в обществе других мейстеров, делясь своей мудростью с кандидатами и школярами. Он стократ заслужил такой отдых.