Письма 1855-1870

Что Вы скажете, если я, чтобы заплатить за этот дом, вернусь к мысли о чтениях моей книги? Меня это сильно соблазняет. Подумайте об этом.

...Идет сбор хмеля, и сборщики спят в саду и дышат в дверную скважину. Меня и прежде поражало, сколько несчастных, еле ползающих живых скелетов занимается сбором хмеля. Оказалось, существует поверье, что пыльца свежесобранного хмеля, попадая в горло, излечивает чахотку. И вот эти бедняги бродят по дорогам, спят под мокрыми кустами и вскоре излечиваются разом и окончательно.

68

ДЖОНУ ФОРСТЕРУ

...Ваше вчерашнее письмо было таким ласковым и сердечным, заставило мягко звучать столько струн, которых мы касались вместе, что я не могу не ответить на него, хотя мне почти нечего (во всех отношениях) сказать. Мои слова о "признаниях" показывали только, какое облегчение для меня высказать хотя бы часть того, что накопилось в моей душе. Бедняжка Кэтрин и я не были созданы друг для друга, и этому ничем нельзя помочь. И беда не только в том, что она делает мою жизнь тяжелой и несчастной; главное - то, что я порчу ее жизнь, и гораздо больше, чем она мою. Она действительно такая, какой вы ее знаете, - добрая и покладистая, но как супружеская пара мы слишком мало подходим друг для друга. Бог свидетель, она была бы в тысячу раз счастливее, если бы вышла замуж за человека, на меня не похожего; если бы ей только удалось избежать такой судьбы, это все равно было бы лучше для нас обоих. У меня разрывается сердце, когда я думаю, каким несчастьем было для нее, что я оказался на ее пути. Если бы я завтра заболел, стал бы калекой, я знаю, как она горевала бы и как я сам страдал бы оттого, что мы потеряли друг друга. Но стоило бы мне выздороветь, и сразу же между нами встало бы все то же несоответствие характеров; и ничто на свете не помогло бы ей понять меня или сделать нас подходящими друг для друга. Ее характер не соответствует моему. Это было не так уж важно, пока нам приходилось думать только о себе, но с тех пор появилось много причин для того, чтобы любые попытки все уладить оказались безнадежными. То, что теперь случилось со мной, надвигалось уже давно - с памятных Вам дней, когда родилась Мэри; и я слишком хорошо понимаю, что ни Вы и никто другой не может мне помочь. Я даже не знаю, зачем я пишу все это, но в том, что Вы будете ясно понимать, как обстоят дела, есть какое-то грустное утешение. Простое упоминание об этом, без каких-либо жалоб и упреков, уже дает мне некоторое облегчение в моем теперешнем состоянии духа - и, кроме Вас, я ни у кого не могу найти утешения, так как ни с кем не могу говорить об этом...

69

МИСС КУТС

Гэдсхилл,

воскресенье, 4 октября 1857 г.

...В последний раз, когда я видел Лейарда, я заметил, что он ужасно постарел. Я осмелился намекнуть ему, что, по моему мнению, он сам в этом виноват, так как не желает предоставить благородную игру в политику мошенникам, дуракам и pococuranti {Равнодушные (итал.).}, чтобы они нас окончательно погубили.

Когда я вижу, как люди изо дня в день пишут письма в "Таймс" о том, что такой-то или такой-то класс не вступает в армию и нисколько ею не интересуется, и когда я думаю о том, насколько хорошо мы все понимаем, что позволили возникнуть системе, которая уничтожила благородное честолюбие и лишила простого человека надежды на награду, и о том, как наше дворянство разоружило наших крестьян, - когда я думаю обо всем этом, то меня охватывает бешенство.

Жаль, что я не могу стать главнокомандующим в Индии. Я начал бы с того, что вверг бы эту восточную расу в удивление (отнюдь не относясь к ним, как если бы они жили в лондонском Стрэнде или Кемдентауне), объявив им на их собственном, языке, что считаю себя назначенным на эту должность по божьему соизволению и, следовательно, приложу все усилия, чтобы уничтожить народ, запятнанный недавними жестокостями; * и что я прошу у них любезности заметить, что я нахожусь здесь только для этого и отныне приступаю со всем приличным старанием и милосердной скоростью к тому, чтобы исключить ее из рядов человечества и стереть с липа земли...

...Мистер Коллинз (которому еще ни разу не удалось отправиться со мной в какую-либо поездку и не пострадать при этом) на второй же день вывихнул ногу, и мне приходилось носить его a la Ричард Уордур в гостиницы и из гостиниц, в железнодорожные вагоны и т. д. и т. п. до самого конца нашей поездки. Теперь в "Домашнем чтении" Вы сможете почитать наше "Ленивое путешествие" *. В нем содержатся несколько описаний (гм!), замечательных своей прихотливой верностью, а также две страшные истории - первая в следующую среду о несчастном калеке, а вторая - в среду через две недели, то есть в четвертой части, написанной Вашим покорнейшим слугой, - небольшой рассказ с кое-какой дьявольщиной...

70

ДЖОНУ ФОРСТЕРУ