Письма 1886-1917

Декорации "Трупа", кроме некоторых,- неудачны, т. е. неинтересны, стары³. Не снимаю с себя вины, так как весной мне показывали макеты и я не был достаточно энергичен для того, чтобы настоять на переделке. Удивительно и достойно всякой похвалы, что все декорации до мелочей – готовы, прилажены и показаны. С "Гамлетом" также все готово – и декорации и костюмы. Эта часть благодаря Марджанову, Третьякову, Сапунову⁴ и главным образом Немировичу – выше всяких похвал. Сапунов с Марджановым – молодцы. Сделали прекрасные костюмы. Быть может, пестрее, чем надо по Крэгу, но тем не менее – по Крэгу и прекрасно. 2-я картина, т. е. царь на троне и все сплошное золото – выше всяких похвал. В первый раз наши тупицы поняли гений Крэга.

Я сейчас увлекаюсь новой сценой, которая мне мерещится. Словом, суетня началась, а я не худею.

Теперь о наших больных. Видел Грибунина. Он уехал в Ессентуки. Вид у него неузнаваемый, так похудел. Теперь у него прибавилось воспаление печени. Он все-таки пока – вне опасности. Видел Бутову. Краше кладут в гроб. Она, бедная, плоха. Нет никакой возможности уговорить ее уехать из Москвы. Горева не видал, но говорят, что он неважен. Татаринова в Финляндии и, говорят, так плоха, что не может двинуться с места (Ганге, Паркгатан, 3). Александров – пока молодцом. Больше всего порадовали меня сулеровские ученики: Вахтангов, Дейкун и др. Они уже сжились и лучше актеров знают, что такое переживание и анализ. Гзовская – бледна, немного (не очень) слаба (не забудь, что ты ничего о ней не знаешь).

Обнимаю тебя крепко. Детей обнимаю и целую, если они меня еще помнят. Нине Николаевне целую ручку. Вадимку целую. Николаю Васильевичу, Рею (уехал?) поклоны.

Ни от Игоречка, ни от Кирюли не имею карточек фотографических для женских курсов.

Нежно люблю и скучаю – обнимаю, думаю.

Стахович стал бодрее и веселее, но вид у него неважный.

Леонидов злится на систему. Москвин иронизирует. […]

Твой Костя

Было свежо, теперь стало тепло. Сегодня 16 градусов в тени.

407*. А. А. Санину

14 сентября 1911

Дорогой Александр Акимович!

Ежедневно хочу Вам написать, так как очень благодарен за письмо и за то, что изредка даете о себе весточку.

Так занят, так занят!!

Режиссирую "Гамлета", прохожу отдельные роли в "Живом трупе", играю в нем кн. Абрезкова, заправляю Тургенева¹. И все это одновременно. Как только освобожусь – напишу.

Обнимаю и низко кланяюсь супруге и сестре как от себя, так и от всех своих.

Сердечно преданный и любящий

К. Алексеев

14/IX 911 Москва

408*. Н. Ф. Скарской

Сентябрь (до 16-го) 1911

Москва

Глубокоуважаемая Надежда Федоровна!

От себя и от имени жены шлю Вам и уважаемому Павлу Павловичу сердечный привет и благодарность за память и внимание. Очень интересуюсь Вашим симпатичным делом. Много слыхал о нем хорошего. Рвусь к Вам в театр¹, хотя сам я сильно занят.

До скорого свидания.

Разрешите зайти за кулисы ².

Жму руку Павлу Павловичу и шлю самые лучшие пожелания.

Сердечно преданный

К. Алексеев (Станиславский)

409. Л. Я. Гуревич

4 октября 1911

Дорогая Любовь Яковлевна!

Где Вы? Не имею от Вас никаких известий.

Вы обещались приехать в августе и не приехали. Вы обещались приехать на премьеру "Живого трупа" и тоже не приехали.

Я не писал Вам потому, что с приезда в Москву занят и утром, и днем, и вечером. Теперь ежедневно играю, а днем ежедневно репетирую "Гамлета".

Что сказать про себя? Система моя принята в театре и, пожалуй, даже – в Москве. Понимается она довольно грубо (за исключением 2-3 лиц).

Летом писал много, а написал – мало.

"Гамлет" будет интересен, по крайней мере та его часть, которая дана Крэгом.

Пишу в антракте.

Звонок. Кончаю. Целую ручку. Жена кланяется.

Сердечно преданный

К. Алексеев

1911-4 окт. Москва