Письма, телеграммы, надписи 1907-1926

Когда появится моя заметка в «Вicнике» — не осведомлен, если Вам это нужно знать — удобней справиться в редакции «Вiсника» из С.-Петербурга.

Искреннейше желаю Вам всего лучшего, а главное — доброго здоровья.

А. Пешков

660

Д. Н. СЕМЕНОВСКОМУ

10 [23] июня 1913, Капри.

Дмитрий Николаевич,

за исключением — по силе соображений цензурных — стихотворения «Пролетарий», — все стихи Ваши будут напечатаны в июньской книге «Просвещения».

Обратитесь за гонораром по адресу: С.-ПБург, Коломенская, 30, 11, контора журнала «Просвещение».

Два стихотворения второго присыла пошлю завтра Овсянико-Куликовскому для «Вестн[ика] Европы», третье — «Просвещению».

«Родина» — очень понравилась мне, хотя немножко вычурно, приукрашено излишне.

Очень верится, что Вы должны — и будете — писать хорошо; Вы, видимо, серьезная душа, способная любить.

Примите добрый совет человека, горячо желающего свободного развития дарованию Вашему: всех слушайте, все читайте, всему учитесь, но — берегите, но — ищите себя самого, — никому не подчиняйтесь, все проверяйте и не давайте души Вашей в плен влияниям, чуждым ей.

Очень хорошо, что Вы — семинарист, это — народ упрямый; все семинаристы, каких я знал, умели и любили думать.

Жаль, что Вы не попали за границу, она многому и хорошо учит.

Велика ли стипендия нужна Вам и на какой срок?

Сообщите.

Шахов — капризен, ибо — стар.

Будьте здоровы, берегите себя.

А. Пешков

А прозой писать не пробовали? Напишите-ка прозой праздник в деревне, как Вы его видите, и будни? Попробуйте!

Коротко, просто и так, как будто Вы все это сердечно любимой Вами девице пишете или рассказываете матери, которую тоже любите глубоко, страстно и бережно.

А. П.

661

Г. В. ПЛЕХАНОВУ

24 июня [7 июля] 1913, Капри.

Сердечно благодарю Вас, Георгий Валентинович, за доброе письмо Ваше; я очень тронут и ободрен Вашим отношением ко мне, и — Вы представить себе не можете, как дорого и важно мне именно теперь хорошее, человечье слово. Спасибо.

Позвольте послать Вам еще рассказ мой, — человек, более талантливый, чем я, сделал бы из этой темы вещь очень нужную, очень своевременную.

В. Г. Короленко пишет, что его здоровье сильно пошатнулось, доктора запрещают работать. Очень грустное письмо.

А из Питера сообщают, что юбилейные торжества сильно подняли дух людей, правящих Русью, и что «возможны события весьма фантастические» как в области внутренней политики, так и в области внешней.

Есть слух, что в министерстве финансов разработан проект устройства сельских банков и что — будто бы — предполагается открывать оные прежде всего в губерниях со сплошным великорусским населением. Характерно столь же, как и пагубно.

Обращают внимание на то, как фетируетея личность Дмитрия Павловича, и говорят, что-де осенью он будет объявлен наследником престола.

Вообще — пишут много интересного и тревожного, а что — правда, трудно понять. Одно ясно: идет какая-то большая игра, и думается, что реакция будет еще круче.

Будьте здоровы, дорогой Георгий Валентинович, прошу Вас передать мой почтительный привет Розалии Марковне.

«Записки» Желябужского отправлены Вам вчера.

А. Пешков

7 /VII. 13.

662

В. Г. КОРОЛЕНКО

11 [24] июля 1913, Капри.

24/VII. 13.

Весьма грустно знать, что Вам нездоровится, дорогой Владимир Галактионович, — и грустно и досадно. Я — тоже заболел и, кажется, основательно на сей раз: кашель, изнуряющий пот по ночам и все прочее, что полагается при этом. А тут еще — отчаянная погода: пятый день — сирокко, нервы натянуты до того, что руки дрожат.

«Ты — на гору, а бес — за ногу», — я действительно думал в августе ехать в Россию, но, кажется, это не удастся мне, — помешает нездоровье. Хотя — еще посмотрим!

«Турчин и мы» — очень волнующая вещь, здесь, на Капри, она возбудила большие, весьма поучительные беседы; здесь публика живая, хорошо чувствующая и до некоторой степени подготовленная к вопросу, столь ясно поставленному Вами. Люди всё молодые, есть даровитые парни, как, например, Иван Егоров Вольнов, орловский мужик, автор «Повести», которую он Вам, кажется, послал.

И если послал, а Вы ее прочитали — то позвольте мне просить Вас, Владимир Галактионович: напишите Ивану Егорову в нескольких словах Ваше мнение о недостатках повести! Вольнов — парень упрямый, работающий, к нему можно предъявлять требования высокие, это будет полезно ему. Посылаю Вам три мои книжки. «Проходящий» — Ваше слово из рассказа «Река играет», — это любимый мой рассказ; я думаю, что он очень помог мне в понимании «русской души» — души тех людей, которые, год поработав, — десять лет отдыхают в грязи и всяческом хаосе. Говорят, я довольно удачно читал рабочим реферат, темой которого была роль Тюлина в русской истории, — у меня вышло так, что и Минин, и Болотников, и Пугачев — все Тюлины! Что поделаешь? «Не факты из законов, а законы из фактов».