Читаем Письма, телеграммы, надписи 1907-1926 полностью

Письма, телеграммы, надписи 1907-1926

На-днях получил очень постыдную книгу: «Десятилетие ресторана «Вена». Литературно-художественный сборник». Это — нечто вроде «Календаря писателей», но, пожалуй, еще пошлее. Сколько бесстыдников развелось на Руси — жуть берет!

И когда думаешь — надо ехать домой, то первым вопросом является: «А как ты встретишься с этими?» Отчаянно неловко будет.

Посмотрел я литературу «эгофутуристов», и, на мой взгляд, это прежде всего — неискренно, это — холодный расчет нигилистов, желающих во что бы то ни стало обратить на себя внимание и пожевать кусочек — хоть маленький! — сладкого пирога славы.

В то время как у нас балуются и скандалят, здесь непрерывно идет большая культурная работа. Крайне интересно следить, как быстро растет внимание юга Италии к России, — внимание умное и всестороннее. В его основе лежит, конечно, экономический интерес — нужда в дереве, хлебе, угле, в развитии транспортного судоходства, но вместе с этим растет и общий интерес к России.

Затеяли мы на Капри русско-италийскую библиотеку» видели бы Вы, как любезно снабжают ее книгами различные официальные учреждения — министерства, парламент, ученые общества и т. д., — даже неловко: присылают многотомные дорогие издания, а мы пока не можем соответствовать, и библиотека очень мало — русская. Затеваем два сборника: на итальянском языке «Русские об Италии», на русском — «Итальянцы о России».

Здесь — вообще — хочется работать, и, если бы были более привычны к этому прекрасному занятию, можно бы сделать много. Но привычка к работе у нас слабо развита, и гораздо охотнее мы ссоримся, спорим и вздорим.

Сейчас здесь — русские экскурсанты, каждую неделю бывают две экскурсии, по 50 человек с лишком. Люди — со всех концов России, преобладает народ среднего достатка, народные учителя — в меньшинстве, иногда на всю группу их 5–6 человек. Всю эту публику я вижу и — вижу: сильно изменился русский человек! И нехорош главный признак изменения, ибо это — общее всем понижение социального интереса, социального чувства. В Риме экскурсантов водит по музеям некто Грифцов, автор бездарной книжки «Три мыслителя: Мережковский, Розанов, Шестов». Он говорит сырым русским людям, что Рафаэль — бездарен, Венера Капитолийская — урод и прочее, что ныне принято. Слушают и восхищаются: как смело, как ново! А одна дама в лиловых чулках, строго поглядев на меня в какой-то очень большой и уродливый лорнет, спросила кислым тоном:

— Вы все еще не вылечились от этих социализмов?

Петербургская учительница любезно осведомилась:

— Вы еще пишете или уже — перестали?

Есть, разумеется, очень живые фигуры, очень интересные люди, но — они скромны и мало заметны. Конечно — в каждой группе свой шпион, все это знают, все его боятся, благоразумные люди шопотом предупреждают, что нужно быть осторожнее в речах, иначе — «узнают, и — дело погибнет». Дело же поставлено дорого, плохо и утомительно. Отмена общего паспорта совершенно лишила народ[ных] учителей возможности принимать участие в экскурсиях. И все это очень злит, возмущает.

Вот как расписался, — Вы извините меня! Сердечно желаю доброго здоровья. Кланяюсь Евдокии Семеновне.

Всего, всего хорошего!

А. Пешков

663
ЦК РСДРП

Между 31 июля и 4 августа [13 и 17 августа] 1913, Верона [?].

Глубоко потрясен смертью старого орла, пророка истины. Пусть горе велико — утрата напоминает нам о великой деятельности Бебеля, а его героический дух воплотится в сердцах тех, кто борется за победу разума.

М. Горький

664
Д. Н. СЕМЕНОВСКОМУ

7 [20] августа 1913, Капри.

Не мог ответить Вам, Д[митрий] Н[иколаевич], раньше, ибо уезжал с острова и Ваши письма более м[еся]ца лежали непрочитанными.

Учиться — необходимо, избежать солдатчины — надо. Стипендию Вам — р. по 300 в год — я найду, недохватку доработаете сами. Изнурять себя непосильным трудом и голодовками в юности — вреднейшая вещь, от этого большая часть нашей интеллигенции и худосочна и нетрудоспособна. Я написал знакомой моей — Елене Константиновне Малиновской, чтоб она выслала Вам — пока — р. 50 на тот случай, если б Вам понадобилось съездить в Москву хлопотать о поступлении в университет или институт. Вероятно, вскорости Вы получите деньги эти. Затем мы с Вами точно договоримся о самой стипендии — как, в какие сроки, откуда Вы будете получать ее.

Об участии моем в делах Ваших никому не байте, это может дурно отозваться на полицейской благонадежности Вашей.

Прозу еще не успел прочитать, за месяц мне прислали 47 рукописей. Стихи в «В[естник] Е[вропы]» посланы, ответа еще не имею.

Будьте здоровы и бодры духом!

Жму руку. А. Пешков

20/7,VIII.

Адрес мой: Италия, Капри, М. Горькому.

Italia, isola Capri, М. Gorki.

«Богатырь» — хорошо. Немножко длинно, ну, да это ничего.

Желаю вдохновений!

Русь нуждается в бодрых песнях, довольно минорничали!