Письма. Том II. 1855–1865

Также скажите поклон и благословение Свербеевым, скажите им, что на два письма от Николая Дмитриевича буду писать на следующей почте Ложечниковым и Непениным, оо. Архимандритам Леониду, наместнику Чудова и Савве и многотруднику Капитону Ивановичу[93].

Затем, призывая благословение Божие на Вас, на подругу Вашу и на предстоящий Вам обратный путь, пребываю к Вам с теми чувствованиями души и духа вседоброжелательный слуга Ваш

Иннокентий, А. Камчатский.

Ноября 13 дня. 1858 г. Якутск.

Письмо 223

Милостивый Государь, Николай Димитриевич![94]

Вот предо мною Ваших три письма ж сильно упрекают меня в моем молчании. Не могу и не хочу оправдываться — виноват! Впрочем, были некие и вины или причины, по коим я откладывал писать Вам. Первое письмо Ваше, писанное из Парижа 23 марта, я получил на Амуре пред самою моею отправкою на Аян. Второе, писанное Вами из Бадена от 1 августа, дошло до меня 13 октября, когда было много дела. А последнее от 27 сентября, получил я 2 декабря — и начинаю отвечать Вам по порядку. Благодарю Вас за приветствие с праздником Пасхи, который я провел в Иркутске. Сколько завидна материальная сторона Парижа, столько же не завидна духовная. Но все это для меня как будто не ново. Хотя я сам не видал ничего подобного. Но искренно радуюсь тому, что блеск Парижа не прельщает Вас, и что Вы смотрите на все с настоящей точки. Слава Богу! Доброе перенимайте и вникайте в себе глубже, подробнее, до самых мелочей: авось пригодится это и Вам лично, и нам, Русским. Вы желаете знать о нашем путешествии по Амуру и о прочих Амурских делах, — об этом особенно Вы говорите во втором Вашем письме, и из слов Ваших видно, что это Вас крайне интересует, даже более, чем сведения о Московских событиях. И я понимаю, отчего это. Спросите Вы меня об этом лично и ранее, о, я бы рассказал Вам все и со всеми подробностями и с увлечением. Но говорить теперь, когда Вы уже все знаете до малейшей подробности и даже более, чем я (потому что Вы ранее и основательнее меня можете знать о всех распоряжениях касательно Амура), — теперь говорить об Амуре и о путешествии по нему слишком поздно и нисколько не интересно для Вас. И потому я скажу Вам только то, что более касается до меня.