Письма. Том III (1936)

Родные З[ина], Фр[ансис], Амр[ида] и Мор[ис], последняя запоздавшая на день почта принесла письма Мориса еще от 14 июля и письма от Флорент[ины] и Шрака. Мы очень радовались, что Ав[ирах] запасется новыми силами для предстоящих битв. Письмо Флор[ентины] нас чрезвычайно тронуло. При нем была приложена копия ее длинного письма к парижскому послу Штраусу, в нем она замечательно твердо и ясно изложила обстоятельства дела и несколько раз упомянула о мошенничестве Леви. Чрезвычайно трогательны также твердые выступления Флор[ентины]. Она поступает как истинный друг дела. В то время как некоторые люди полупредательствуют, боязливо замалчивают, она пользуется каждым случаем, чтобы рассеять тьму лжи. Конечно, мы ей будем писать, но и Вы передайте ей, как мы глубоко тронуты ее действенной дружбой. Пересылаем Вам письмо Шрака, чтобы Вы были в курсе его действий и всего происходящего. Конечно, чрезвычайно трудно судить, насколько его идеи исполнимы, но, во всяком случае, полезно то обстоятельство, что и Леви, и все друзья наши могут видеть, как появляется общественное желание, чтобы выкупить захваченное злоумышленниками Леви и продолжать культурное дело на общественную подписку френдшип-бонда[475]

. Такой оборот дела может быть известен и бондхолдерам, ибо таким путем получается привхождение широкой общественной инициативы. Как видите, и Шрак со своими друзьями был бы очень хорош в нашем Комитете и Обществе — ведь их громкие разговоры пробуждают общественное мнение, [которое] так необходимо вызвать к жизни для успеха. Ведь Комитеты наши и Общество, так же как и идея Бюллетеня, как и все общественные проявления, дают благодатную почву для культурных дел. Ведь до сих пор мы не имеем журнала заседания нашего Комитета, и таким порядком даже не знаем, существует ли этот Комитет как таковой, или же он является просто неформальным собранием группы друзей. Вы понимаете, что Комитет существующий и делающий свои постановления — это одно, а неформальное собрание друзей — это совсем другое и не имеет такого общественного значения. Мы особенно беспокоимся об общественном проявлении, ибо наши европейские группы и пр[очие] чрезвычайно интересуются, как реагирует общественное мнение в Америке. Если теперь будет учреждено Общество или Ассоциация, то такое формальное общественное Учреждение явится ответом общественного мнения на вандализмы и злодеяния предателей.

10. VIII.1936. Вчера пришли письма от Зин[ы] до 23 июля включ[ительно] и письмо Франсис от 22-го. Письмо Мор[иса] из Вифлеема пришло день тому назад. Сведение Франсис об отложении и вообще сомнительности Конвенции в Б[уэнос]-Айресе весьма замечательно. Надо надеяться, люди скоро прозреют. Все время будем досылать отдельные оттиски, пригодные для Бостона. Нашли возможность через один дружественный журнал отпечатать лист Библиографии, которая для той же выставки и для библиотек будет полезна. Очень замечательно Ваше сведение об инджанкшэн — значит, имеется существенная победа. Теперь только нужно с полной твердостью в полном ЕДИНЕНИИ додержаться. Идите поверх всех мелочей, найдите все великодушие, чтобы перешагнуть из сумерек к Свету. Заботит вопрос, во что выливается расход по Плауту. Следовало бы найти подходящий момент, не антагонизируя Плаута, выяснить, во что превратится первоначальная сумма, им указанная, в пять тысяч. Помнится, что при реорганизации адвокаты довольствовались очень скромными цифрами и получали их через долгие сроки. Конечно, нельзя делать врагов, а тем более из людей, которые имеют в руках все документы, но все же при случае следует установить, какие именно цифры угрожают. Все бывшее научает осторожности и предусмотрительности.