Питерские монстры

Но скользкий дождливый вечер вывернулся из рук и начал вытворять разное. Сначала в магазин прилетела чужая почтовая ворона, и пришлось искать хозяина сообщения. Потом рухнул стеллаж с гениальными идеями для романа. И напоследок заявились воспаленные иноземные туристы в поисках своей квартиры с Airbnb. Иноземного Павлик не знал, поэтому очень устал от шумной пантомимы. Он выбился из сил и уснул прежде, чем патефон разделался с правым боком пластинки.

Утро было раннее и до невозможности странное. Павлик не ладил с утром. Они питали друг к другу необъяснимую неприязнь и старались не встречаться без серьезного на то повода.

Но сегодня такой повод был: к Павлику обещала зайти нимфа. Она приходила по утрам, забиралась в постель и засыпала. Так они вместе доживали до более приемлемого для жизни времени. Иначе в больших городах зимой не спастись. Особенно зимой.

Павлик закрыл магазин и влился в поток агрессивных серых существ. Он видел их укутанными не в шарфы, пальто и плащи, а в стеганые уютные одеяла, которые массивными хвостами тащились за утренними существами. Они бережно несли картонные стаканчики с кофе, будто пациенты, которых всюду сопровождает спасительная капельница.

Павлику было страшно и неуютно среди утренних людей. Он не привык ходить в толпе и слишком чутко слышал ее злые острые мысли. Они царапали его неглубоко, но очень неприятно, как юная бумага.

Павлик вырвался из людского потока и спрятался за киоск Роспечати. Закурил и стал рассматривать утренних покупателей. «Неужели им недостаточно плохо по утрам? Неужели в придачу ко всему они готовы вытерпеть еще и газету?» – недоумевал он.

За стеклом Павлик увидел журнал, который ему когда-то покупала бабушка. Обложка совсем не изменилась. Денег хватало либо на журнал, либо на метро. Он выбрал журнал – Павлик всегда был за искусство.

– «Новый мир», пожалуйста. – Он протянул деньги рукам в окошке.

Павлик увидел три крестика, нарисованные синей пастой на бугорке ладони. Рукава рубашки застегнуты на все пуговицы, но запястья такие тонкие, что все равно остается темный зазор. Павлик зачем-то провалился в него взглядом. Он и сам не знал, что потерял там, – не декольте и не короткая юбка, всего лишь манжета рубашки, а дыхание участилось.

Павлику захотелось дотронуться, аккуратно сжать, ощущая тепло и хрупкость.

«Новый мир» неожиданно быстро оказался в руках Павлика, и окошко киоска закрылось, сберегая тепло.

Павлик положил журнал во внутренний карман куртки, будто живое существо. И пешком пошел домой.

По дороге он думал о том, что фонтаны – это практически магия, о том, что в каждой лампочке гирлянды наверняка живет светлячок, и о руках. Мысленно он постоянно возвращался к тонким запястьям и размышлял о девушке, которая ставит крестики на память.

Павлик тоже ставил и всегда забывал, что они означают.

Макс сидел напротив своего нового редактора.

– Ну что ж, ласточка весну начинает, соловей кончает. Предлагаю перейти сразу к сути.

– Андрей сказал, что все готово к печати.

– Да-да, знаю. Андрей очень хотел, чтобы ваша книга вышла. Но придет осень, за все спросит.

– Что это значит? – Максим закутался в пальто, будто бы прячась в него.

– Мы все потрясены гибелью Андрея. И очень скорбим. Но, чтобы не погибло и наше издательство, я должен внести кое-какие правки в этот, с позволения сказать, проект. Как говорится, одно дерево еще не лес.

– Какие правки?

– Мне бы хотелось, чтобы вы переработали свою рукопись в жанре янг-эдалт.

– Янг чего?

– Эдалт, – раздраженно уточнил редактор, перекладывая листки из одной стопки в другую. – Литература для подростков и молодежи.

– Но я ведь пишу о потустороннем, о странном, даже о жестоком.

– Так не пишите. Пишите о чем-то легком, понятном. Ну или про академию магии, если вам так хочется мистики. Ведь около речки колодца не копают.

– Я понял. Знаете, я позже зайду.

Макс хотел добавить: «Когда и вас съедят», но промолчал.

Он встал, вышел из кабинета и очень плотно прикрыл за собой дверь.

Павлик зашел в квартиру. Нимфа уже была там. Он тихо разулся, наступая ботинком на ботинок, и прошел в спальню. Нимфа размеренно дышала, наполняя все вокруг уютом. Павлик лег рядом, быстро согрелся, но никак не мог уснуть. Он ворочался и рассматривал запястья нимфы. Они были изящными, тонкими, но совершенно не такими, как надо.

Следующим вечером, перед тем как идти в магазин неизданных книг, Павлик снова остановился покурить напротив киоска Роспечати. Сигареты быстро закончились, поэтому Павлик просто смотрел и ждал. Сам не зная чего.

В семь свет погас, и вышла девушка. Павлик не планировал ничего такого, но пошел к ней.

– Хотите погулять по мостам? – спросил он.

Она оказалась красивой. Павлик никогда не был увлечен модной красотой, но, по его мнению, лицо девушки могло быть на одной из обложек журналов, уложенных спать.

– Что, простите?

– Я Павлик.

Девушка заулыбалась.

– Я Соня. А вы странный. Но я не против выпить с вами кофе.

– Кофе?

– Ну, так говорят. Вообще, не обязательно кофе, можно что-то другое.

– Идем, куда скажете, – безвольно согласился Павлик.