Пламенный лед

Если еще находясь в московском Шереметьево, Лиза испытывала относительную уверенность в их с Максом силах, то уже на следующее утро уверенность ее значительно поблекла. А это было плохо. Потому что Лиза понимала, что поддается тревоге и внутренней панике. Спортсмены здоровались друг с другом, улыбались, некоторые так и вовсе делились впечатлениями о промелькнувшем лете. Лиза тоже улыбалась, улыбалась она хотя бы потому, что за улыбкой было проще скрыть волнение. Улыбалась она, когда знакомые останавливались, чтобы поприветствовать ее, улыбалась, когда ее спрашивали о здоровье, улыбалась, когда ей желали удачи. Она знала, что некоторые заговаривают с ней только из вежливости, но все равно улыбалась им.

А потом настал первый соревновательный день.

- Лиз, ты что такая бледная? – Соседка по комнате все-таки заметила ее нервозность и тут же полезла с расспросами.

Меркулова отмахнулась и натянула дежурную улыбку. А после, в ванной, несколько минут грела руки под струей теплой воды. Посмотрела на себя в зеркало, набрала в легкие побольше воздуха и выдохнула. Глаза у нее лихорадочно блестели и казались огромными. Лицо и в самом деле было бледным, а волосы висели спутанными прядями.

Душ пошел ей на пользу: она нашла в себе силы спуститься в ресторан, выпить чашку горячего чая и съесть несколько ложек вязкой овсянки.

С Максом они встретились уже перед самым выходом из гостиницы. Тот выглядел абсолютно спокойным и отдохнувшим. Уверенный взгляд красивых синих глаз придавал его облику еще больше притягательности, и Лиза никак не могла осудить двух немок, обернувшихся, чтобы улыбнуться ему.

Сердце бухало, когда она вышла на лед для разминки. Так странно было видеть тут же, рядом, еще несколько спортивных пар, готовящихся побороться за пьедестал. Не девочек-одиночниц, а пар. Лизе стало по-настоящему страшно. Кожа покрылась противными мурашками, засосало под ложечкой, сердце застучало, словно у загнанного зайца. Девочка, проехавшая мимо, была сантиметров на восемь ниже Лизы и на ее фоне выглядела совсем крохотной.

- У тебя руки ледяные.

Оказывается, Макс успел сжать ее ладошку, а она и не заметила.

- Ничего.

Лиза быстро скользнула взглядом по трибунам. Выступали они вторыми, нужно было собраться и взять эмоции под контроль.

Они выполнили тройной флип, повторили подкрутку и вращение. На выезде с прыжка Лиза покачнулась, но сумела устоять на ногах. Несмотря на то, что этот прыжок всегда давался ей труднее остальных, во время тренировки проблем с ним у нее, как правило, не возникало, а тут… Макс только недовольно глянул на нее, но ничего не сказал.

Костюмы для короткой программы у них были довольно простые: у Лизы легкое платье цвета слоновой кости, доходящее до середины бедра, и коротенькие ажурные перчатки без пальчиков, скрывающие только ладошку, у Макса – черные брюки и рубашка с глубоким клинообразным вырезом, отделанным по краям витиеватой вышивкой в тон наряда партнерши. Она на свету, его скрывает цвет ночи. Они стояли у бортика в ожидании приглашения, но голос диктора все равно прозвучал внезапно.

Спортсмены заскользили по льду под зрительские овации и, доехав до центра катка, замерли. Лиза позади Макса, близко, щекой касаясь его спины. Руки ее лежали на его плечах, глаза были закрыты. Их пара вызывала особый интерес, их ждали. Фигуристка, вернувшаяся в спорт после тяжелейшей травмы, фигуристка, вставшая в пару с партнером, нанесшим ей эту самую травму… Меркулова и Самойлов. Каждое спортивное издание сочло своим долгом вытащить на свет историю с Лилей и Сергеем, выдвинуть несколько собственных предположений на тему «что дальше» и подлить масла в огонь неоднозначными намеками.

Макс был собран. Он легко зашел на параллельный прыжок и легко справился с ним. А Лиза упала на выезде. Она, наверное, смогла бы устоять, но не устояла. Поймала злой взгляд партнера и вздрогнула. А потом грохнулась с выброса.

В уголке слез и поцелуев она кисло улыбалась, молча дождалась выставления оценок и молча ушла в раздевалку.

А на следующий день снова упала с первого же элемента, потом угробила каскад, запорола вращение и ковырнулась на ровном месте. И все это на фоне идеально чистого катания Макса. Сидя на диванчике между Самойловым и Мироновым она кусала губы и сжимала в руках маленького плюшевого медвежонка, брошенного на лед кем-то из зрителей. В камеру смотреть не было сил, на партнера и тренера – тем более. После объявления оценок Макс, не говоря ни слова, встал. Лиза подняла на него виноватый взгляд мокрых глаз, но он даже не обернулся. Она всем своим существом ощущала его разочарование и гнев. Подумалось, что если бы он мог придушить ее, он, вероятнее всего, так бы и поступил. Она все испортила. Завалила все, что только могла завалить. Самоуверенная идиотка!

Миронов поймал Макса, когда тот вышел из раздевалки.

- Задержись на минуту.