Пламя и пепел

Поддерживая одной рукой тепловой пресс, второй я ударила в самую верхушку жгута, со всей силой, какую только могла привлечь. Моя магия слушалась меня, будто никогда и не уходила. Жгут-щупальце съежился, подобрался, для полной картины не хватало только его жалобного стона. Тогда я ударила в другой жгут, угрожающе повисший над Этьеном. Тьма ненадолго отступила. В нескольких шагах от нас догорали рюкзаки. По лбу холодными каплями стекал пот.

Этьен поднялся на ноги и неровным шагом пошел ко мне — я тоже вставала с голых холодных камней, отряхиваясь от пыли и пепла. В этот момент с новой силой налетел ураганный порыв ветра. Я вскрикнула — Этьен стоял слишком близко от края. Неужели сегодня все стихии мира против нас?

Предчувствовала ли я, что так и будет, или это мой испуганный крик сыграл роковую роль? Этьен покачнулся, будто кто-то ударил его в живот, мелкие камешки вывернулись из-под его ног, он потерял равновесие — и в следующий миг исчез за краем темной бездны.

Глава 34

С невнятным криком я бросилась к краю площадки. При неверном свете гаснущего импровизированного костра в последний момент я все же заметила побелевшие кончики пальцев, вцепившиеся в край маленького плато. Если бы он соскользнул с той же стороны, где мы поднимались, все было бы намного проще — там склон шел уступами, и по нему можно было бы забраться назад, как по лестнице с очень высокими ступенями. Но Этьен висел в буквальном смысле над бездной — на отрицательном склоне горы.

Чертыхаясь, я легла животом на камни, перегнулась через край и вцепилась в его запястья. Я понятия не имела, что делать дальше, но если надо — казалось, я смогу держать его хоть вечность. Или упаду вместе с ним. Его пальцы тоже с остервенением вгрызались в камень, в самую кромку площадки.

Разумом я все же понимала, что долго мы так не продержимся — тем более, что в ночном небе накапливали силу и готовились к удару темные щупальца. Что же сделать, как вытащить его наверх? На силу своих мышц полагаться уж точно не приходилось, хоть я и была сильнее и тренированней обычной девушки.

Тогда пусть, черт возьми, магия его вытащит. Я постаралась сосредоточиться, не отпуская рук Этьена, ставших опасно скользкими от пота. Я могла бы взлететь, но ведь я все равно не смогу удержать его — так же, как и здесь, на земле, мне просто не хватит сил. Огонь тоже бесполезен, волна тепла… Я закрыла глаза. Волну такой мощи мне пока делать не приходилось, да еще без рук, но это не значит, что я не смогу. Смогу — иначе можно прямо сейчас прыгать с этой скалы.

Этьену, конечно, хватило ума тихо прохрипеть «Отпусти», прямо как в слезливых мелодрамах. Пошел ты, не дождешься. Я представила себе сильный ветер, дующий по направлению к этому склону, и заметила по положению рук Этьена, что его слегка качнуло. Отлично. Я зарычала от напряжения. Теперь подогнать волну снизу… так…

— Давай забирайся… поживей, — просипела я вниз, в темноту, где белесым пятном виднелось лицо Этьена, обращенное ко мне.

Я скорее почувствовала, чем увидела, как он кивнул. Давай же, давай, мысленно крикнула я. Я не знала, сколько смогу держать волну, но чувствовала, что силы уже на исходе, и молилась, чтоб их оказалось достаточно хотя бы на те необходимые несколько секунд, которые бы позволили ему получше уцепиться за край площадки, и, найдя опору, забросить себя наверх. Внезапно я почувствовала, как зазвучал голос Этьена в моей голове, среди моих собственных мыслей — да, он готовился сгруппироваться и сделать попытку запрыгнуть на скалу.

Балансируя на невидимой волне, Этьен сделал рывок — и все сработало даже чуть лучше, чем я надеялась. Стена тепла как бы приподняла его, и вот уже он смог навалиться на площадку животом. Остальное — дело техники и упорства, а оба этих качества присутствовали у моего любимого в избытке. Наконец я поняла, что он в безопасности, и, отпустив его руки, кулем повалилась назад. Где-то в закоулках сознания я слышала, как Этьен мысленно благодарит меня, но даже ответить не смогла. Меня заполонило неистово счастливое облегчение, а уставший, измочаленный мозг не способен был заглянуть даже на секунду вперед. Этьен лежал на животе и хватал ртом воздух.

Мы не заметили, что враг уже вновь готов к борьбе — и даже, кажется, сумел подтянуть какие-то свежие силы. В ту секунду, когда я успела их увидеть, мне показалось, что зловещие щупальца как-то разрослись в ширину, стали мощнее. Уже в следующий миг вся темная громада понеслась на нас — я услышала мысленный крик Этьена:

«Берегись!»

Его мысль еще звенела в моей голове, как искрящийся черный жгут на полной скорости ударил его прямо в грудь, и я услышала глухой стон — ни в этот момент, ни позже я так и не смогла понять, был ли он действительно слышен, или я уловила его по нашей странной телепатической связи. Понять бы, где и как она включается — может, быть, все происходило бы совсем по-другому. Словно брызги тьмы, от удара от жгута отделились мелкие сгустки, тут же поплывшие в воздухе, словно хлопья пепла над костром.