Пламя над бездной

Разумеется, если чужаки так и не прилетят или…

– Надо же что-то предпринять! Я не намерен плыть по течению будущего. – Стальной ударил лапой по ограждению с внутренней стороны парапета, оставив на дереве глубокие зазубрины от сверкающих когтей. – С чужаками мы справиться не сумеем, так давай разберемся с Древорезчицей. О да! – Он ухмыльнулся элементу Шкуродера. – Какая ирония судьбы, не так ли? Сотню лет ты вынашивал замыслы ее уничтожить. Ныне я в этом могу преуспеть. Но то, что стало бы для тебя величайшим триумфом, для меня лишь утомительный побочный эффект временной задержки более грандиозных планов.

Элемент в мантии не слишком впечатлился.

– Все немножко изменилось, когда с небес упали эти дары.

– О да, прямо мне в челюсти. Но я же везунчик, разве нет? – Он некоторое время трусил, презрительно фыркая про себя. – Да. Пора Проныре привести свою доверчивую королеву на бойню. Может, одно с другим совместится, но… Думаю, что решающая битва должна пройти к востоку отсюда.

– Марграмский Перевал?

– Точно. Силы Древорезчицы при подъеме тесно стянутся вместе. Мы наведем на перевал пушку, установленную за вершинной грядой Перевала. Мы их всех там положим. Это достаточно далеко от Холма Звездолета; если даже звездожители явятся в то же самое время, мы сумеем решить обе задачи. – Синглет ничего не ответил, и спустя миг Стальной обернулся к нему. – Да, дорогой мой наставник, я понимаю, что иду на риск. Я отдаю себе отчет, что наши силы придется раздробить. Но у нас на пороге армия. Они недопустимо запоздали, это правда, но даже Проныре не по силам развернуть их и отправить восвояси. А если он попытается настоять на своем, королева может… Ты знаешь, как она поступит?

– …Нет. Она всегда отличалась непредсказуемостью.

– Она даже может его сместить, раскрыв измену. Итак, шансы наши невелики, если не расправиться с нею сейчас. Ты с Дальноведчиком Ранголитом?

– Да. Двумя элементами.

– Вели ему связаться с Пронырой. Пускай приведет армию королевы на Марграмский Перевал через два дня, самое позднее. Импровизируй, как тебе угодно, – ты лучше знаешь те места. Когда обе армии соберутся там, проработаем более тонкие детали. – Чудесное ощущение – командовать обеими сторонами сражения! – И еще одно. Это важно, и Проныра должен исполнить приказ в течение суток. Я хочу, чтобы человечицу Древорезчицы убили.

– А какой от нее вред?

– Идиотский вопрос. – «Особенно от тебя». – Мы не знаем, когда прибудут Равна с Фамом. Пока не зажмем их челюстями, эта Йоханна под боком представляет опасность. Прикажи Проныре замаскировать все под несчастный случай, но чтоб Двуногой не стало!

Шкуродер был повсюду. О таком богоподобии он мечтал с тех самых пор, как отщепился от Древорезчицы. Один его элемент общался со Стальным, двое лениво слонялись по звездолету с Амдиджефри, а еще двое пробирались через невысокий лесок сразу к северу от лагеря Древорезчицы.

Рай может обернуться и агонией, и с каждым днем пытку становилось тяжелее выносить. Во-первых, лето выдалось невыносимо жарким, невиданным на Севере. А радиомантии были не просто жаркие и тяжелые. Они укутывали мембраны всех его элементов. И от обычной неудобной одежды отличались тем, что снять их хотя бы на миг означало обезуметь. Первые тренировки длились не более часа-двух. Но затем он отправился в пятидневную экспедицию с Дальноведчиком Ранголитом, поставляя Стальному немедленные сведения о расположении сил врага и обеспечивая возможность мгновенно распоряжаться по всей стране вокруг Холма Звездолета. Когда все закончилось, Шкуродер двое суток приходил в себя, зализывая потертости и ссадины от радиомантий.

Последнее его упражнение во всеведении длилось уже двенадцать дней. Не снимая мантий, он ввергал себя в необоримую пытку. Ежедневно один элемент, по очереди, снимал радиоплащ, чтобы вымыться и дождаться замены подкладки. И ежедневно Шкуродер на час терял рассудок; в такие моменты слабовольная дурочка Тиратект приходила в себя и пыталась восстановить контроль над стаей. Это все ерунда, конечно. Когда один элемент отключался, оставалось только четверо. Попадались четверки с нормальным интеллектом, но Шкуродер/Тиратект такой не имели. Мылись и переодевались они в безмысленном тумане.

И разумеется, Шкуродер не стал умнее, чем был, даже растянувшись повсюду. После первых утомительных экспериментов он наловчился воспринимать звуковые и зрительные впечатления из совершенно разных мест, но вести несколько разговоров одновременно ему все еще было нелегко. Пока он препирался со Стальным, остальные элементы, бывшие при Амдиджефри или отряде Ранголита, предпочитали помалкивать.