Планета семи масок

— Для человека, действующего по принуждению, вы просто потрясающе изобретательны. Вам удалось убедить птиц заключить со мной союз, вы сами пришли на переговоры. Более того, вызвали меня сюда, чтобы эти переговоры состоялись. Пусть так. Предположим, вам удалось заманить меня в ловушку. Я погибаю, а вы остаетесь с птицами. Вы уже однажды предали человечество, выдав меня существам, которые, по вашему мнению, ничем не лучше меня, которые даже не люди. И прекрасно понимаете, что вам придется предавать и дальше. На вас не похоже. Птицы этого не знают, они вообще плохо знают людей, потому что принимают вас за животное, за свирепого зверя, который станет разорять их гнезда, и которого они могут приручить или, скорее, укротить. Но я, Корсон, таких, как вы, солдат видал тысячи. Все они неспособны предать ни свой род, ни свою страну, ни своих хозяев. И не из каких-то высоких побуждений, хотя они и желали бы в это верить, — просто так складываются обстоятельства. Остается другое предположение — вы пытаетесь спасти человеческий род. Вы считаете, что будет лучше, если Урия, а потом и вся эта часть галактики покорится землянину, а не одному из этих пернатых фанатиков. И вот вы приводите меня сюда. Вы предлагаете мне союз с Урией. Вы догадываетесь, что он будет недолгим, что рано или поздно, когда соглашение будет выполнено, бывшие союзники не разойдутся мирно. И надеетесь, что тогда я уничтожу уриан. А там, может быть, собираетесь избавиться и от Верана? Вам даже нечего мне ответить. Но все-таки зачем вы просите у меня помощи против уриан, рискуя, что я вас выдам? Это опасный союз…

— Есть еще дикий гиппрон, — спокойно заметил Корсон.

— Совершенно верно. Он мне нужен, и я одним ходом избавлю Урию от двух опасностей. Разве не так, Корсон?

— Вы принимаете мои предложения?

Веран нехорошо улыбнулся:

— Не раньше, чем приму меры предосторожности.

28

На этот раз они продирались сквозь дебри времени. Через нервную систему гиппрона Корсон видел время — грива животного обвилась вокруг его запястий и мягко касалась висков. Порой к горлу подкатывала тошнота. Веран повис на другом боку гиппрона. Он решил, что Корсон должен заглянуть времени прямо в лицо и рассчитывал, что тот проведет его по запутанным дорогам подземного города и по лабиринту жизни Нгала Р’Нда.

Они карабкались по расщелинам бытия, пробираясь сквозь бесчисленные варианты реальности. Существо с острым зрением могло бы различить их скользящие во мраке тени, а если повезет — огромный и жуткий призрак, но до того как оно моргнуло бы, прогоняя это наваждение, они бы уже исчезли, подхваченные потоком воздуха или проглоченные лишенной измерений трещиной, открывшейся в стене. И если б свет был достаточно ярким, чтобы выхватить детали, оно заметило бы лишь тонкий призрачный силуэт. Гиппрон находился в настоящем ничтожную долю секунды, но достаточную для того, чтобы Веран с Корсоном успели сориентироваться. Стены, колонны, мебель казались им вырезанными из тумана. Это была обратная сторона медали. Невозможно выслеживать, не рискуя быть выслеженным, нельзя оставаться невидимым и видеть при этом самому.

— Жаль, что вы плохо знаете эту базу, — сказал Веран перед тем, как они отправились.

— Я просил у вас неделю или две, — возразил Корсон.

Веран усмехнулся и пожал плечами.

— Я рискую, но не до такой же степени. Чего вы хотите? Чтобы я ждал неделю, пока вы с вашими птицами подготовите мне западню?

— А если нас заметят?

— Трудно сказать. Может быть, ничего не случится. Или произойдет изменение. Нгал Р’Нда может догадаться, что происходит, и тогда он перестанет нам доверять. Или решит ускорить события и бросится в атаку гораздо раньше. Нет, видеть нас не должны. Нам нельзя вводить в историю изменения, которые могут повлиять на нас самих. Мы пойдем одни. Без сопровождения. Без тяжелого оружия, — применять его в прошлом, от которого мы зависим, равносильно самоубийству. Надеюсь, хоть это вы понимаете?

— Но тогда невозможно заманить прошлое в ловушку.

Веран широко улыбнулся, показав металлические пластинки, заменявшие ему зубы.

— Мне достаточно ввести небольшое изменение. Оно будет ниже порогового уровня, поэтому останется незамеченным, но я смогу использовать его в нужный момент. Вы ценный человек, Корсон. Вы показали мне уязвимое место Нгала Р’Нда.

— Я должен сопровождать вас?

— Что я, сумасшедший — оставить вас за спиной? К тому же вы знаете здесь все входы и выходы.

— Уриане заметят мое отсутствие. Они ведь больше ничего не будут слышать.

— Можно рискнуть и вернуть вам передатчик. Но, я думаю, тогда он сразу подаст им сигнал. Нет, лучше уж пусть ничего не слышат. Мы будем отсутствовать в том времени не больше нескольких секунд. Как вы думаете, сколько лет этой птице?

— Понятия не имею, — подумав секунду, ответил Кореей. — Для их вида он стар, а уриане в мое время жили дольше землян. Ему, должно быть, не меньше двухсот земных лет, а может быть, и все двести пятьдесят, если уриане смыслят в геронтологии.