Плата кровью

Немцы, штурмующие здание, где засели подпольщики, уже битый час не могли подступиться к дому. Их отсекал плотный огонь, заставляя вновь и вновь искать укрытия, прятаться, словно крысы, от пуль, которые яростно вырывали куски дерева, бетона и сметали всё на своём пути.

– Может, снайпера используем? – Пётр, пригнувшись, наблюдал за тем, как очередной штурмовой отряд эсэсовцев откатился от дома, где засели партизаны.

– Нет! – Михась покачал головой. – Я хочу взять их живыми!

– Всех не получится!

Его напарник сплюнул вязкую слюну на землю и потянулся за фляжкой, висевшей на поясе.

– Ладно… – протянул он, сделав пару глотков воды. – Вызывай снайпера, надо с ними кончать! Но одного-двух нужно по-любому взять живыми! Особенно командира!

– Понял. – Пётр кивнул и, пригнувшись ещё сильнее, чтобы его не задели случайные пули, побежал вызывать помощь.

* * *

– Палыч!

Доктор оглянулся на голос за спиной.

– Сколько у тебя ещё дисков?

– Два осталось. Больше нет.

– Плохо. У меня тоже патроны на исходе. – Андрей покачал головой.

– Машка ушла?

– Да. Ещё минут сорок назад. Надеюсь, она уже в лесу.

– Хорошо. Значит, не зря всё это. – Палыч улыбнулся и стёр кровь, стекающую ему на грудь. Одна из немецких пуль задела кожу на голове. Ещё бы на полсантиметра ниже, и всё… хана! А так бой продолжается…

– Как командир?

– Держится! Хотя его ранили ещё раз. В бок. Много крови потерял. Я оттащил его обратно.

– Значит, недолго осталось, – выдохнул эскулап. – Эх… жаль!

– Ничего, прорвёмся! Петька держит свой угол дома. Там фрицы по полной кровью умылись!

Палыч улыбнулся. Молодой паренёк всего год назад прибился к их отряду, но уже показал себя классным бойцом. Жаль, что это станет для него и всех них, скорее всего, последним боем. Но никто не хотел сдаваться! Сражаться будут все до конца!

– Снова полезли!

Андрей кивнул в сторону немцев, предпринявших новую атаку.

– Сейчас я им устрою праздник… – Палыч снова приник к гашетке. Пулемёт заработал, но неожиданно смолк.

– Док?!

Андрей подполз к товарищу.

Доктор лежал не шевелясь, уткнувшись лицом в пулемёт, а из аккуратной дырочки на лбу вытекала тонкая струйка крови.

– Суки!

Андрей нырнул вниз, и следующая пуля, выпущенная снайпером, бессильно выбила несколько щепок из подоконника.

Всё… это конец!

Поняв, что пулемёт стих, немцы пошли на очередной штурм. Один из эсэсовцев заскочил на крыльцо, но Андрей успел выстрелить. Штурмовика отбросило назад, но следующий заставил огнём из автомата снова спрятаться.

– Петька! Они в доме!

Андрей больше ничего не успел сделать. Возникшую фигуру в проёме он ещё достал, но дальше полетели гранаты, бухнуло, в ушах зазвенело так, что парень выронил своё оружие и, скорчившись на полу, зажал ладонями уши, чтобы больше не слышать этот леденящий, выворачивающий наизнанку противный визг.

Подскочивший эсэсовец носком сапога отбросил автомат в сторону, а следующим ударом в голову отправил Андрея в небытие.

Петька, развернувшись, встретил неприятеля плотным огнём, но выскочить в разбитое окно уже не успел. Да и это продлило бы его жизнь ненадолго. Обозлённые большими потерями, эсэсовцы буквально изрешетили парня.

Когда подпольщик упал на пол, один из рослых штурмовиков в противогазе подошёл к нему, чтобы проверить, жив ли русский. Он легко перевернул его на спину, но улыбка вмиг сошла с лица убийцы. В глазах мелькнул и пропал страх.

Больше немец ничего почувствовать не успел.

Взрыв бухнул с такой силой, что эсэсовца выбросило в окно безвольной поломанной куклой, а его напарнику, стоявшему в метре от тела, оторвало ногу. Он упал на пол, зажимая страшный обрубок, к нему бросились товарищи, но остановить кровь не успели. Немец умер спустя несколько секунд.

– Проклятье!

Командир штурмовиков в бессильной ярости сдёрнул с лица маску и ударил кулаком в стену. Скольких отличных бойцов он сегодня потерял! Как он будет смотреть в глаза их семьям?

Михась зашёл в дом, когда выстрелы стихли окончательно. Пройдя в дальнюю комнату, он остановился на пороге и внимательно осмотрел бедно обставленную комнатку презрительным взглядом.

Затем повернул голову в сторону стоявших бойцов.

– Этот ещё жив, хотя потерял много крови, – глухо произнёс один из егерей. – С ним был ещё один раненый. Этого добили.

Михась сразу узнал главаря подпольщиков.

– Срочно оказать помощь. Он не должен умереть до казни!

Штурмовики кивнули и бегом потащили потерявшего сознание от боли Игоря на улицу, к машине «Скорой помощи».

– Кто ещё остался жив?

– Вот он. – Командир егерей, высокий, широкоплечий капитан Гесс, кивнул в сторону лежащего на полу Андрея.

Михась подошёл к нему. Потом посмотрел на пулемётчика, в котором, к своему удивлению, узнал доктора, и снова повернулся к эсэсовцу.

– Этого в кандалы и глаз не спускать. Ещё живые есть?

– Нет. Этот… и ещё один парень в соседней комнате мертвы. Но сражались они хорошо, до конца. – Немец уважительно кивнул. Трусов он не любил. А русские не были трусами. Это он понял сразу. – Я потерял десятерых ребят, ещё пятеро в больнице. Что мне передать своему командованию? И что писать в отчёте?