Племянница лунатика. Дело о фальшивом глазе. Дело о подмененном лице. Дело о наживе

— Благодарю вас, — сказал Мейсон. — Это предварительные вопросы. Я только хотел кое-что спросить у свидетеля. Это может пригодиться впоследствии.

— Продолжайте, адвокат, — сказал судья, — обвинение не возражает.

— У вас не вызывает сомнения, что человек надевает маску, чтобы скрыть характерные черты лица. Какой же смысл выставлять напоказ свою пустую глазницу?

— Я не знаю, сэр.

— Я только хочу спросить, не произвел ли на вас рассказ Хазел Фенвик впечатление нереальности?

— Нет, сэр.

— Очевидно, что роковой выстрел произвели из пистолета, закутанного в одеяло, чтобы заглушить звук. Верно?

— Мне кажется, что так.

— Так же очевидно, что мужчина в маске мог войти в кабинет мистера Бассета с одеялом и не вызвать у него ни удивления, ни подозрения? Верно?

— Думаю, что так.

— Однако по положению тела, в котором оно было найдено, можно утверждать, что мистер Бассет сидел за столом, когда его неожиданно застрелили. Он не сделал попытки сопротивляться, не пытался достать свой пистолет, находившийся у него в кармане. Это так?

— Ваша честь, — перебил Бюргер, — эти вопросы спорны и предположительны. Свидетель не эксперт и… и…

Мейсон вежливо улыбнулся.

— Полагаю, что 'мой соперник прав, — сказал он.

По залу прокатилось волнение.

— Ваша честь, вы понимаете, что свидетель ставит обоих обвиняемых в неудобное положение. Следовательно, я имею право узнать мотив, которым он…

Волнение в зале стало невообразимым. Какой-то мужчина крикнул:

— Мы офицеры! Убирайтесь!

Судья ударил молотком^и сердито посмотрел в зал.

Бюргер встал со своего места. ^

Перри Мейсон тоже встал и во весь голос сказал:

— Ваша честь, я требую внимания свидетеля и судей. Если по каким-либо причинам это невозможно, я требую, чтобы свидетель был удален, пока мне не будет дана возможность допросить его в спокойной обстановке.

— Если позволит суд, — вкрадчиво сказал Бюргер, — я хочу сделать замечание. Я полагаю, что отзыв свидетеля…

Судья продолжал стучать молотком.

— Тихо! — рявкнул он. — Если не установится тишина, я прикажу очистить зал! /

— Я — офицер! — крикнул мужской голос из глубины зала.

— Меня не интересует, кто вы, — ответил ему судья. — Вы будете оштрафованы.

— Я согласен с ним, чтобы отозвать свидетеля, — сказал Бюргер, но голос его явно дрожал.

— Я тоже прошу отозвать данного свидетеля. Есть более важные свидетели. Я допрошу их и полагаю, что господин Кольмар больше нам не понадобится. Кроме того, возможно, что миссис Бассет соучастница преступления. Я считаю, что этот свидетель настроен против Брунольда.

— Я протестую против этого заявления, как неподходящего, — сказал Мейсон.

Бюргер покраснел.

— Вы напрасно пытаетесь отвлечь внимание. Вы заботитесь толькр о…

— Хватит! — сказал судья Уинтерс. — Перестаньте ссориться, или я прекращу заседание суда.

В зале наступила тишина.

— Ваша честь, я прошу прощения, — извинился покрасневший Бюргер.

— Ваше извинение не принято, — строго сказал судья. — Суд требует, чтобы вы прекратили личные выпады. Что вы хотите?

Бюргер пришел в себя.

— Я хочу отозвать мистера Кольмара со скамьи свидетелей, чтобы вызвать другого свидетеля. — Но до этого я прошу, чтобы сделали небольшой перерыв.

— Если прокурор собирается допросить свидетельницу, пусть он согласится допросить ее здесь, в суде, а не наедине.

— Ваша честь, — сказал Бюргер, — это ужасная свидетельница. Она отсутствует, но ее информация весьма ценная.

— Вы имеете в виду Хазел Фенвик? — спросил судья.

— Да, ваша честь.

Судья Уинтерс кивнул головой.

— Мистер Кольмар, вы можете идти на свое место. Пригласите сюда мисс Фенвик.

— Ваша честь, все проходы заняты, — сказал Бюргер.

— Освободите проходы! — приказал судья.

— Если бы у нас был небольшой перерыв, — сказал Бюргер, — то…

Судья нерешительно помолчал, но все же объявил:

— Суд объявляет перерыв на пять минут.

В это время по освободившемуся проходу шли два офицера, а между ними женщина с очень бледным лицом.

Судья с любопытством взглянул на нее, а потом пошел в свою комнату. Все присутствующие смотрели на стройную, хорошо сложенную женщину с темными волосами и глазами. Она покраснела, встретившись взглядом с Мейсоном. Бюргер смотрел на нее с улыбкой. Те, кто сидел в задних рядах, старались вытянуть шеи, чтобы получше ее рассмотреть. Бюргер пошел ей навстречу, взял ее за руку и провел в комнату, находящуюся рядом с залом суда. Он сел рядом с ней и стал что-то спрашивать, но она упрямо молча покачивала головой, искоса поглядывая на Мейсона.

— Клянусь Богом, — сказал Бюргер, — я поставлю вас перед судом, приведу к присяге и заставлю говорить. Здесь предварительное следствие. Если вы солжете, я обвиню вас в лжесвидетельстве, и судья засадит вас в тюрьму.

Она молчала. Злой взгляд Бюргера направился на Мейсона, который спокойно курил сигарету. Бюргер достал часы.

— Даю вам шесть секунд на размышление, — сказал он. — Вы должны сказать мне правду.

Сельма Бивенс, бледная, молча смотрела на Бюргера, а тот глядел на часы.

В комнату зашел какой-то репортер и навел на Сельму Бивенс фотоаппарат.

— Не смейте этого делать! — рявкнул прокурор. Мейсон с иронической улыбкой наблюдал за ним.