Пленник (СИ)

- Ну, это ты загнул, лейтенант. – Чейзу явно доставляло обращаться так к Анджело. – Глупые привязанности тебя до хорошего не доведут. Лучший, не лучший – закон для всех один. Даже для друзей. – он красноречиво посмотрел на него и развернулся, уходя. – Вольно, боец. Отдыхай пока. – махнул он рукой, уже поворачивая к лестнице.

Анджело проводил его взглядом и застыл на месте, дожидаясь, когда утихнут его шаги. Это было возмутительно и являлось вопиющим нарушением, но по-другому он не мог: он приоткрыл дверь, осторожно заглядывая в комнату, и перешагнул порог, стараясь не греметь доспехами.

- А, это ты. – прошелестел Мукуро, открыв глаза. Джо от неожиданности чуть не подпрыгнул. – Хорошо, что ты зашел.

Мукуро был бледен, на его лице сверкали капли пота, а на губах запеклась кровь. Это не был уже тот Мукуро, что с неизменной усмешкой стоял перед людьми в щегольском наряде, со снисходительно-равнодушным взглядом, окруженный стражей в сверкающих доспехах.

- Простите. Я волновался, поэтому…

Мукуро покачал головой, хрипло выдохнул и закрыл глаза. Каждое движение давалось ему с огромным трудом, это было видно по сведенным на переносице бровям и искривленным губам.

- Хибари… где? Кея?

Анджело опустил голову, болезненно морщась. Мукуро перевел на него мутный взгляд и шевельнулся, силясь встать.

- Где?

- Он мертв. – ответил Джо, подходя к кровати. Его рука непроизвольно дернулась навстречу, будто он хотел уложить графа обратно в постель, но дрогнула и замерла на полпути, бессильно опускаясь.

- Вот как… - Мукуро улыбнулся и упал обратно на подушку. От резкого движения плечо резко стрельнуло, и Мукуро поморщился, выдохнув сквозь стиснутые зубы тихий стон. – Я убил его… Я все-таки его убил… Ха-ха… Кея мертв. Хибари Кея мертв… ах… - он закрыл глаза, продолжая улыбаться. – Я думал, что не смог нажать на курок. Я не смог выстрелить ему в голову. Я, наверное, надеялся, что промахнусь. Я, наверное, передумал его убивать. Я не помню, что я делал после. Я потерял сознание? Анджело?

- Мы с Чейзом нашли вас в катакомбах. Вы стояли над его телом. – Джо прикусил губу. В его сознании все еще стояло лицо Хибари, улыбающегося ему тогда, в темнице, на нижних уровнях. – Я осмотрел его. Он мертв.

Мукуро замолчал и снова закрыл глаза. Его сбивчивое дыхание нарушало тишину.

- Эй… - он напряженно сдвинул брови, не открывая глаз. – Почему мне не стало легче? Почему… мне так больно? – Мукуро прерывисто вздохнул и подтянул к груди руку.

Анджело вдруг резко качнулся вперед, вдохнув побольше воздуха в легкие, как перед прыжком в воду, и опустился на колени, хватая руку Мукуро и притягивая к себе.

- Это всего лишь болит плечо. Вы ранены. – торопливо заговорил он, с горечью глядя в удивленные разноцветные глаза. – Это пройдет. Когда рана затянется, вам полегчает. Это нормально.

Мукуро смотрел на него со странной смесью удивления и благодарности, – такого взгляда раньше не наблюдалось, - а потом аккуратно высвободил свою ладонь из его пальцев и усмехнулся.

- Да. Мне станет легче чуть позже. Я просто слишком многого хочу. – его голос слегка дрогнул. – Впрочем, я всегда хочу слишком много. А теперь я понял, что не могу получить все, что мне заблагорассудится. Еще один урок в моей жизни. Надеюсь, что последний. – он надвинул одеяло на свой подбородок и опять закрыл глаза. – Я хочу спать. Оставь меня.

Анджело кивнул и поднялся на ноги. Он на мгновение замешкался, будто хотел что-то сказать, но развернулся и направился к двери.

- И спасибо тебе, Джо. – Мукуро окликнул его, когда тот уже схватился за ручку. – За то, что идешь за мной.

- Это моя обязанность, господин. И это я должен вас благодарить за то, что вы дали мне еще один шанс. – Анджело мягко улыбнулся. В памяти стиралось лицо Аниты, Хибари и даже облик Дино мутнел все больше и больше. - Я всегда… буду на вашей стороне. Я больше никогда не предам вас. Даже если сам Бог попросит меня от вас отвернуться.

Мукуро кивнул, забыв, что стражник его не видит, и улыбнулся. Странно, почему он так предан ему? Мукуро никогда не относился к нему, как к кому-то особенному.

Дверь тихо скрипнула, оставляя его в одиночестве.

Мукуро сжал на груди ткань ночной рубашки. Больно. Хибари больше нет. Хибари мертв. Его Хибари мертв. Глаза отчаянно жгло, но плакать совсем не хотелось. Ожидаемое облегчение не наступило. Источника всех бед больше нет, а тупая боль в груди осталась. Хибари нет. Его глаза больше не будут сверкать одуряющее прекрасной ненавистью. Его кожа больше не будет такой мягкой и теплой. Его голос не будет шипеть проклятия, выдавливать угрозы смерти. Из его горла не будут вырываться хриплые стоны и негромкие вскрики. Ничего больше не будет. Ничего плохого и ничего хорошего. Потому Хибари больше нет. Возможно, позже, много-много позже, Мукуро станет легче от этой мысли. Сейчас же… больно.

Пальцы сильнее сжали ткань, уже царапая кожу под рубашкой. Ее не унять пока. Только время может все исправить. Залечить кровоточащие раны, дать успокоение уставшему организму.