Но Конте махал мне из окна, и медлить было нельзя. Оставалось лишь надеяться, что нам повезёт.
До спальни Эреба мы добрались без приключений. Дело было в обычном лёгком войлоке, опутавшем туфли и башмаки: наши шаги были совершенно неслышными.
Где-то здесь спит Эреб. Сколько жертв на его совести? И скольких он ещё замучает, если мы не вмешаемся?
Демоны. Чёртовы демоны. Часть меня продолжала надеяться, что Конте был не один. Что были ещё демоны и полукровки, которым текущее положение дел было не по душе. Что у этого мира была надежда.
Но Конте был прав: даже если найдётся демон, который будет порядочнее и милосерднее, чем маски Триумвирата, это ничего не изменит. Едва он встанет у власти, он превратится в такого же ледяного мерзавца, как Церон, и зальёт город кровью.
Власть развращает. Власть меняет. И никогда — в лучшую сторону.
Тяжёлые шаги стражи мы услышали загодя и заблаговременно скользнули в одну из боковых комнат, которую Вепрь предусмотрительно запер за нами. Больше мы не встретили никого по пути. Один-единственный запоздалый слуга — и помощник Вепря, Лиин, быстро успокоил его тычком в шею.
— Проспит час, не меньше, — беззвучно сказал Лиин. — Успеем сделать дело и уйти.
— Ещё патруль под окнами, — прошептала я. — И там по меньшей мере два демона.
— Угу. Которые обходят сад дважды за ночь. Будь я Эребом, я бы выгнал всех своих демонов обратно в Подземье. Толку от них там будет столько же, сколько и здесь.
— Тихо!
Конте подвёл нас к скромной двери. Мы прибыли.
На цыпочках, ступая бесшумно и аккуратно, я последовала за Вепрем и Лином на узкий балкон. И оказалась в огромной двухъярусной спальне.
Люстра, достойная императоров, нависала над горящими треножниками. Четыре обнажённые мраморные женщины колоннами возвышались по углам, а пятая дева, сотканная из чистейшего шёлка, служила подушкой.
И на ней возлежал демон.
В роскошном халате, расшитым золотом, демон по имени Эреб расслабленно спал, прикрытый бархатным покрывалом. У изножья кровати лежали, небрежно сброшенные грудой, роскошные ожерелья, меч в усыпанных драгоценными камнями ножнах и…
…Золотая маска с инкрустацией. Маска, которую невозможно было не узнать: я видела её на гравюрах не раз и не два.
Что?
Я моргнула. Маска кого-то из Триумвирата — здесь? Эреб, что, украл её?
У меня в груди вдруг разлился жар. Я ощущала подобное ровно один раз — перед тем, как Тень предстал перед нами в подвале, где мы схватили Церона.
— Конте, — тревожно прошептала я.
И тут вспыхнул свет.
Люстра засияла, зажжённая огнями подземного мира. Двери на верхнем и на нижнем ярусе открылись, и внутрь хлынули алые мундиры стражников.
Дверь за нашей спиной распахнулась, и в проёме застыли четверо демонов с призрачными крыльями в полном боевом облачении: в чёрных кожаных одеждах и с золотыми копьями. У меня засосало под ложечкой. Не пробьёмся. Все мы приняли зелья, но…
…Не пробьёмся.
В следующую секунду Лиин вскрикнул, падая на колени. Тяжёлая арбалетная стрела вошла ему в грудь, и он забился в судорогах.
В глазах Вепря мелькнула безнадёжность. Лиин издал последний хрип — и затих.
— Мне так жаль, мальчик, — прошептал Конте. — Я привёл тебя сюда. Прости меня.
Я перевела взгляд на стрелка. На жирного, рыхлого демона в роскошном халате, который в эту секунду небрежно отбросил арбалет под ноги подбежавшим слугам.
Эреб. Хозяин дома подстроил нам ловушку.
— Как удачно, — медовым голосом произнёс Эреб. — Знал, что этот штрих с маской обязательно сработает. Привлечёт ваше внимание, пока ловушка будет захлопываться.
— Где ты держал всех этих ребят? — произнёс Конте. — На крыше?
— Почти. На чердаке. — Эреб любезно улыбался. — Не представляешь, как там тесно, скученно, грязно и темно, не говоря уже о запрете ходить в сортир. Поверь, ребята очень хорошо запомнили последние часы. И знают, кого им стоит за них благодарить.
— Например, меня, — раздался холодный знакомый голос. — Потому что ты, напомню, хотел сжечь особняк дотла, изобразив собственную смерть.
Я узнала голос ещё до того, как увидела знакомую фигуру. Плащ с высоким воротником, прищуренные глаза, бесстрастное лицо.
Тень. Бледный и элегантный, как обычно.
— А ведь я предупреждал тебя сидеть дома, Конте. — Тень подхватил со столика тонкий нефритовый нож для резки писем и метнул его в Конте. Тот легко уклонился от удара, и лезвие, пролетев мимо, раскололось о стену. — Что ж, ты пал жертвой собственного упрямства.
— Как ты нас нашёл?
— Это ты нас нашёл, позволь тебе напомнить. — Тень едва заметно улыбнулся. — Ведь ты узнал такую интригующую новость, правда? Какой-то там хвастливый демон знает имя… — Тень понизил голос, — главы Триумвирата.
Эреб выпрямился, глядя в глаза Конте.
— Я не идиот, — прошипел он. — Когда девчонка умерла, я знал, что её отец будет мстить, так что его последний день в качестве моего секретаря выдался очень… насыщенным.
— Ты пытал его, — вырвалось у меня. — Ты пытал своего секретаря и узнал, что он написал охотникам. И устроил нам засаду!