Пленницы судьбы

Неслучайно Анна в 1832 году перенесла прах отца и его братьев из мавзолея подмосковного имения Отрада в Юрьев монастырь и там отмаливала их грехи, жертвуя и жертвуя богатства Орловых обители Фотия. При этом Фотий порой бесцеремонно требовал у Орловой все новых и новых денег и драгоценностей для монастыря.

В 1838 году Фотий, болевший какой-то странной гнойной хворью, умер на руках Орловой и был похоронен в построенной графиней церкви Похвалы Богородице, в особом склепе, где возле белоснежного мраморного саркофага Фотия Орлова приготовила мраморный саркофаг и для себя. Это было так странно и даже кощунственно: известно, что по традиции все настоятели этой одной из древнейших русских обителей находили вечный покой под полом священного Георгиевского собора. Сама же Орлова в 1848 году наконец тайно постриглась в монахини под именем Агния, но, как и раньше, продолжала жить двойной жизнью — оставалась фрейлиной и была монахиней. Она отличалась крепким здоровьем, никогда не болела, но 5 октября 1848 года, после чаепития в келье игумена Мануила, скоропостижно и непостижимо скончалась. Вскоре ее похоронили, согласно ее воле, возле праха Фотия. По ее завещанию почти три миллиона рублей было пожертвовано 340 монастырям России (!), а все ее наследство достигало 45 миллионов рублей. Некоторым внезапная смерть Орловой кажется странной и, в сочетании с находками чекистов, наводит на жутковатые размышления... Как бы то ни было, долгие годы туристам показывали обломанный железный крест за пределами закрытого советской властью Юрьева монастыря у церкви Благовещения на Мячино и говорили, что там, в одной могиле, в 1930-е годы были вместе закопаны выброшенные из своих гробниц чекистами тела Фотия и Анны Орловой. Теперь уже мало кто может показать это место. Юрьев же монастырь, после полусотни лет разорения и запустения, вновь оживает: обитель постепенно возрождается, слышен стук молотков кровельщиков на куполах разоренной церкви Похвалы Богородицы, некогда возведенной на средства графини Орловой-Чесменской.

 Мария Павловна: муза Веймара

В начале XIX века подряд три несчастья потрясли династию Романовых: весной 1801 года в результате переворота был убит заговорщиками Павел I, почти одновременно с ним в Венгрии умерла Александра Павловна — старшая дочь императора Павла и императрицы Марии Федоровны, а в 1803 году скончалась еще одна их дочь — Елена Павловна. Смерть двух дочерей потрясла вдовствующую императрицу Марию Федоровну и вступившего на трон в 1801 году ее старшего сына императора Александра I.

Прежде чем выдать замуж третью дочь — Марию, императрице-матери стоило подумать — неужели и эта, так же как ее сестры, уедет, чтобы умереть! Не такое будущее дочерей мечталось их матери. Впрочем, глядя на Марию, сердце императрицы успокаивалось — девушка была совсем не похожа на субтильную Сашу и Элен. «Мария. Вот этой надо было родиться мальчиком, — писала 18 сентября 1790 года Мельхиору Гримму Екатерина II, — привитая ей оспа совсем ее изуродовала, все черты лица погрубели. Она сущий драгун, ничего не боится, все ее склонности и игры мужские, не знаю, что из нее выйдет. Любимая ее поза — упереться обоими кулаками в бока и так она расхаживает».

Да, Мария не была похожа на своих ангелоподобных сестер, и, может, поэтому она, родившаяся в 1786 году, стала любимицей своего отца Павла Петровича: характер у девочки был батюшкин — решительный, вспыльчивый... Но Мария не выросла драгуном, не стала подобием Надежды Дуровой. Генеральша Ливен — незаменимая воспитательница всех царских дочерей — обломала неподатливую природу Марии, и вся огромная энергия девочки вдруг нашла выход в музыке. И вот Екатерина написала Гримму снова: «Вечером я отправляюсь на домашний концерт. Елизавета (жена Александра Павловича, будущая императрица. — Е. А.

), Александра и Елена будут петь, а аккомпанировать им на фортепиано будет Мария, которая удивительно любит музыку... Сарти (придворный композитор. — Е. А.) говорит, что у нее замечательный музыкальный талант, и, кроме того, она очень умна, имеет способности ко всему и будет со временем преразумная девица...»

На этот раз императрица попала прямо в точку. Она не дожила до того момента, когда музыкальная и умная Мария стала звездой одного из самых блистательных интеллектуальных салонов в Европе. Это был салон при герцогском дворе в Веймаре...