Плесень

— А это как может быть? — не поняла Наташа, — куда он мог уехать за ночь так далеко, что и телефонной связи нет? И ничего ей не сказал? Надо что-то делать. Куда звонить? Спросить совета у Линды с Уильямом? Нет, рано ещё. Неприлично будить людей в такую рань.

Наташа дождалась, пока проснулась Кристинка, приготовила ей завтрак, но сама есть не могла.

— А ты почему не ешь? — спросила девочка. — А Брюс где?

— Я не знаю, — растерянно сказала Наташа. — Он ночевать не приходил. Знаешь, я, наверное, позвоню Линде. Скоро десять уже, вроде не слишком рано.

Она набрала номер Линды.

— Прости, пожалуйста, я тебя не разбудила? Не знаю, что мне делать. Брюс ночевать не пришёл, и не предупредил. А его телефон не отвечает. Я ужасно волнуюсь.

— Успокойся, пожалуйста. Я сейчас поговорю с Уильямом и через пятнадцать минут буду у вас.

Линда действительно примчалась очень быстро. Не успела она войти и закрыть за собой дверь, как раздался звонок. Наташа открыла и увидела на пороге незнакомого мужчину в сером плаще.

— Миссис Стивенс? — спросил он.

— Да, это я, — ответила Наташа. — Кто вы?

— Я - сотрудник мэрии графства Фэйрфакс, — представился мужчина, — разрешите войти?

— Пожалуйста, — сказала Наташа, делая шаг в сторону.

— Присядьте, пожалуйста, — мягко, но настойчиво проговорил вошедший.

Наташа опустилась на стул, глядя на чиновника непонимающим взглядом. Линда за её спиной тоже опустилась в кресло с расширенными от ужаса глазами, прикрыв рот рукой.

— Я вынужден с прискорбием сообщить вам, миссис Стивенс, что ваш муж, Брюс Стивенс, погиб вчера в результате террористического акта. Фанатик-исламист взорвал себя вчера в супермаркете торгового центра неподалёку от университетского городка. Ваш муж имел несчастье находиться в непосредственной близости от места взрыва.

Наташа смотрела на говорившего так, как будто слова его не доходили до её сознания, и только отрицательно качала головой. Кристина тоже замерла, явно не понимая, что происходит.

— Это ошибка, — сказала Линда, — вы уверены? Этого не может быть. Это, наверняка, ошибка.

— Нет, мэм, — ответил чиновник, — к моему глубокому сожалению, ошибка исключена. Я не явился бы сюда, если бы у нас была хотя бы тень сомнения. Его автомобиль был запаркован неподалёку…

— Но это же ничего не доказывает, — воскликнула Линда.

— Разумеется, мэм. Но, кроме того, вблизи от места взрыва был обнаружен фрагмент скальпа с сохранившимися на нём остатками волос, по которому с помощью идентификации ДНК и сравнения генотипа с информацией, имеющейся в федеральной базе данных, совершенно однозначно установлена личность погибшего. Это доктор Стивенс, вне всякого сомнения.

— Нет, этого не может быть, — повторяла Наташа, раскачиваясь на стуле взад-вперёд, — не может быть.

Линда, пересилив себя, встала и шагнула к бару. Она взяла первую попавшуюся под руку бутылку, налила половину большой коньячной рюмки и протянула её Наташе. Та, как будто в трансе, не понимая, что она делает, взяла рюмку у Линды из рук и залпом выпила её содержимое.

По щекам Кристинки покатились крупные, с горошину слёзы. До неё, наконец, дошёл смысл происходящего. Она поднялась со стула, прошла к бару у Линды за спиной, вылила в стакан всё, что оставалось в открытой бутылке — грамм сто коньяку, и не успели Линда с остолбеневшим чиновником опомниться, как ребёнок влил в себя содержимое стакана, даже не поперхнувшись при этом.

— Где у вас телефон? — закричал пришедший наконец в себя мужчина, — срочно вызывайте скорую помощь! Ребёнок может умереть!

— Ах, ничего с ней не будет, — жестом остановила его Наташа, — успокойтесь.

Она поднялась со стула, сделала шаг, покачнулась, и как подкошенная рухнула без сознания на диван. Линда успела лишь чуть-чуть замедлить её падение, рванувшись к ней и в последний момент поддержав за плечи.

— Я видела вчера по новостям пожар на месте взрыва, — сказала Линда, обращаясь к мужчине. — Это было ужасно. Но я и предположить не могла, что это коснётся нас так близко.

Кристинка опустилась на пол у ног Наташи, глядя прямо перед собой невидящими, полными слёз глазами.

— Вы уверены, что ребёнку не станет плохо? — с тревогой в голосе спросил чиновник.

— Не волнуйтесь, — сказала Линда, — это очень необычный ребёнок. С ней всё будет в порядке.

* * *

Похороны состоялись через два дня на Арлингтонском кладбище. Линда и Уильям поддерживали ничего не видящую перед собой Наташу с двух сторон. Никто толком не знал, что находится в запаянном металлическом гробу размером явно меньше человеческого тела. Двадцать восемь таких гробов стояли в ряд перед свежевырытыми могилами. В стране был объявлен национальный траур. Кристину оставили дома с примчавшимся из своего леса Морисом Ларсоном.

* * *

Через три недели у Наташи подходил срок получения гражданства. На предварительном собеседовании чиновник объяснил ей, что она может поменять своё имя и фамилию, если захочет. Наташа решила стать Моникой Эверетт и отрезать от себя прошлое, как ломоть хлеба.